Елена Мищенко - Токио и плантации жемчуга

Голубые каналы, гондольеры, узенькие улицы, горбатые мостики, старинные палаццо, художники на площади Святого Марка. Мы в Венеции, мы наслаждаемся этим удивительным городом, воспетым и описанным многочисленными почитателями. Мы приехали после окончания карнавала, но он еще чувствовался. Многочисленные магазинчики были сплошь завешаны масками. Мы выбрали самую красивую, и автор, лауреат конкурса «Золотая маска» маэстро Барбини, подписал ее нам.

И снова в путь!

И, наконец, последний автобусный перегон – снова Рим. Едем прямо в Ватикан.

Гуд бай! Ариведерчи, Рома! Вылетая из Рима, я вспоминал, как покидал Италию в первый раз. Тогда мы вылетали в Шереметьево из Милана. Итальянцы придумали свой способ борьбы с террористами. После прохождения таможенного досмотра нас отвезли на автобусе к самолету. Мы выстроились в очередь у трапа, а наши чемоданы стояли на земле у багажного люка. Каждый пассажир должен был подойти к вещам, взять свой чемодан и вручить его грузчику, который ставил его на подъемник. Таким образом, если пассажир засунул в багаж бомбу, он должен был с нею и лететь. Это было еще то счастливое время, когда не было девушек-смертниц с поясами шахидов.

Совершив положенную процедуру со своим чемоданом, я отправился в самолет и уселся на свое место. Незадолго до вылета в салон ввалился мужчина мощного телосложения с двумя здоровенными пакетами, которые он засунул в отсек для ручной клади. Затем он бухнулся в кресло рядом со мной, сказал «Добрый день» и начал вытирать платком лицо и шею. Этот день в Милане был очень жарким.

– Фу-х! Еле дотащил. Знал бы, что с этой выставкой будет столько мороки, не стал бы впутываться в это дело. А все жена! Приспичило ей устраивать выставку в Ленинграде.

– А что за выставка? – из вежливости поинтересовался я.

– Да моя выставка! Персональная. Я художник Никонов. Вот это я припер свои работы.

– А что, до этого была выставка в Милане?

– В Милане я живу уже пять лет. Я здесь закончил Академию. А до этого я жил в Ленинграде. Так что я ваши порядки знаю. Еще неизвестно, чем это все кончится.

– А почему вы не сдали работы в багаж? – не унимался я, – И почему они такие тяжелые?