Елена Мищенко - Орхидея из стали. Марлен Дитрих

« Марлен Дитрих! Твое имя, которое вначале звучит как ласка, оканчивается как щелканье бича. Одета ли ты в перья или меха, они выглядят на тебе, словно это неотделимая часть твоего тела. Секрет твоей красоты заключен в глубине твоего сердца. Твоя красота не нуждается в восхвалении. Она сама поет о себе. Я хочу приветствовать не столько твою красоту, сколько твою душу. Она светится в тебе, как луч света в морской воде. Ты – жар-птица, легенда – чудо – МАРЛЕН ДИТРИХ!»

Так говорил о ней великий Жан Кокто – художник, писатель, поэт, вошедший в число «бессмертных» французов.

Ее утонченность и элегантность воспевали Ремарк и Хемингуэй, ее актерский талант вдохновлял Джозефа фон Штернберга и Орсона Уэллса, в нее были влюблены самые знаменитые и влиятельные мужчины 20-го века.

Ее имя, облик и голос стали своего рода символом роковой власти женских чар. Femme fatale, – непроницаемая, ледяная, длинноногая Венера с нарисованными дугами бровей и презрительным взглядом холодных, ясных глаз. Она как никто знала цену сценическому облику, она сотворила свой имидж.

Зал трепетал, когда она сходила по ступеням длинной лестницы в невероятном «голом» платье от Жана Луи. Казалось, что блестки нашиты прямо на кожу. Это она придумала вентилятор на рампе, который заставлял трепетать тонкую ткань, а она медленно сходила с Олимпа, небрежно волоча за собой роскошные меха. Одно из платьев, переливчатое, из черного стекляруса, она окрестила «угрем», – оно сопровождалось трехметровым шлейфом, на который пошел пух двух тысяч лебедей. Марлен добивалась совершенства во всем – ее примерки длились восемьдесят часов. Она стояла неподвижно, лишь меняя сигареты в мундштуке и указывая куда нужно пришить блестку. «Дитрих была кошмаром и праздником», – вспоминают ее портнихи и стилисты.

Ее превозносили и очерняли, ей завидовали и подражали. Совершив переворот в кино, моде, общественной жизни, сокрушив нравы и устои, она являла собой тип прекрасной женщины огромной силы духа, преодолевшей отчаяние одиночество. Она никогда не разрешала себе расслабиться. Будучи уже в преклонном возрасте, отработав двухчасовой концерт, она парила распухшие ноги в соленой воде, вновь надевала туфли на высоком каблуке, взбиралась на крышу машины и раздавала автографы.

Во время войны голос Марлен – отважной антифашистски – звучал на фронтах войны, она выступала перед солдатами, воюющими против фашизма, не боясь пуль, лишений, окопной жизни. Она сменила свой роскошный звездный имидж на пилотку и сапоги, и это шло ей не меньше чем перья и блестки. Марлен получила две ценные награды за участие в войне: американскую «Медаль Свободы» и французский орден «Почетного легиона».

«Орхидеей из Стали» называл ее Эрих Мария Ремарк, он знал и чувствовал ее лучше и тоньше других, ведь не зря Марлен стала прототипом главной героини его знаменитого романа «Триумфальная арка».

Потрясающий жизненный спектакль, сопровождавшийся аплодисментами и улюлюканьем под названием «Марлен Дитрих» длился больше семи десятилетий. В нем было все – триумф, трагедии, отчаяние, одиночество, вулкан страстей и… ужасающее предательство самого близкого человека – дочери.

Ее книгу, которая выставила на продажу самое интимное, самое тонкое что было в Великой Актрисе, прочла Марлен. Прочла – и не смогла дальше жить. Это был точный удар. В самое сердце. Последние десять лет, вплоть до смерти, последовавшей 6 мая 1992 года, она не допускала в свою жизнь репортеров. Она всегда не любила газетчиков, журналистов, падких на дешевые сенсации. Лишь после ее смерти репортеры смогли проникнуть в ее парижскую квартиру на авеню Монтень где она провела последние годы.

Она предпочла сама рассказать о себе, оставив нам книгу, свои раздумья, откровения.

«Слишком много невероятного было написано обо мне, и часто с одной целью – заработать деньги. Я никогда не имела возможности воспрепятствовать этим публикациям… Все так называемые «биографы», к сожалению, не обладали приличием – они даже не пытались связываться со мной, когда писали эти «книги», у них не было ни чести, ни достоинства.

Я лично неохотно говорю о себе, но, видя всеобщий интерес к моей жизни, взялась за перо, чтобы позднее люди не спорили о том, как все было на самом деле. И я смогу быть уверена, что те события, которые определили мою жизнь, получат правильное толкование», – пишет Марлен Дитрих в предисловии к своей книге.