Александр Тебеньков - На круги своя

– Вы замерзли, – сказал Алексей. – Не стоит, пожалуй, меня провожать, постараюсь сам найти. Вы уж поезжайте сразу домой.

– Ну что вы опять такое говорите!.. Вы спрашивали гостиницу. Вот, посмотрите – здесь, налево.

Алексей повернулся к окну. Сквозь круглую проталинку на замерзшем стекле удалось разглядеть на противоположной стороне улицы лишь ярко освещенный, крылечком, вход в гостиницу и тусклые пятна окон в ряд первого этажа. Над крылечком зелеными светящимися буквами проступало еле различимое: «Гостиница «Первомайская».

– Следующая наша. Театральная площадь.

– Спасибо, – сказал он, снова повернувшись к ней.

Она молча кивнула в ответ.

Алексей нес свой портфель и ее маленький чемоданчик. Девушка с дорожной сумкой через плечо шла ровно на полшага впереди. Как Алексей ни пытался, ни названий улиц, ни номеров домов разглядеть в темноте не мог и поэтому чувствовал себя неуверенно. Всегда в незнакомом городе он искал дорогу самостоятельно, отмечая в памяти ориентиры на обратный путь. Теперь же его вели, и он окончательно запутался в бесчисленных поворотах узеньких улочек.

Девушка внезапно остановилась.

– Вам ведь двадцатый дом?.. Вот он. Идите, я подожду.

– Что вы, что вы, – растерялся Алексей. – 3ачем же, я и сам… Я вас провожу, а потом вернусь…

– Давайте-ка все сюда! – Девушка быстро выхватила у него чемоданчик и портфель. – Идите же скорей, ну! А то я совсем здесь замерзну.

Алексей нерешительно затоптался на месте.

– Вы, может быть… куда-нибудь от ветра, в затишье. В подъезд, что ли…

– Да идите же, ради Бога! Что вы, в самом деле!

И Алексей направился к дому.

…Девушка поджидала его в темноте узкого тамбура того же подъезда, и Алексей вздрогнул от ее голоса.

– Ну что? Вы ее видели? – жадно спросила она.

– Нет. – Он помолчал. – Они жили здесь, но давно переехали. Теперь тут совсем другие люди.

– А они что-нибудь о ней знают?

– Откуда им знать? Чужие люди… Посоветовали обратиться в милицию, в адресный стол. В домоуправление. В общем, что и следовало ожидать.

Девушка нашла в темноте его руку и легонько пожала.

– Не расстраивайтесь так. Завтра наведете справки. Вы ее обязательно разыщите, обязательно, вот увидите! Хотите, я вам завтра тоже помогу… и потом тоже.

– Ну что вы! Спасибо, я сам. Я же знаю, что такое студенческие каникулы. Они такие маленькие! У вас здесь родные, друзья… А вы хотите тратить свое время на меня. Зачем же, спасибо. Я как-нибудь сам.

Переулками они вернулись назад, на площадь, и прошли несколько кварталов в другую сторону – мимо театра, ярко подсвеченного прожекторами, по улице, где дома были сплошь увешаны неоновыми вывесками и рекламой. Там они свернули в арку и остановились в небольшом дворике-колодце.

– Вот здесь я живу. Вон мои окна, на третьем этаже… Знаете что? Такая сегодня жуткая холодина, идемте, я вас чаем напою. Горячим! Мама обязательно что-нибудь испекла к моему приезду.

– Спасибо. Уже поздно, не стоит, пожалуй. И потом, в чужом месте первое дело – побеспокоиться о крыше. Пока одно, другое… Словом, я в гостиницу.

Девушка серьезно, с пониманием кивнула.

– Ну что ж… Тогда давайте попрощаемся. Где я живу, вы теперь знаете. Так что если будет нужно – пожалуйста. Договорились?

Алексей поставил чемоданчик на скамейку у подъезда, снял перчатку и протянул ей руку.

– Спасибо большое вам за все. Я вам так благодарен, – он внезапно нагнулся и поцеловал ей руку в мягкой вязаной варежке.

Она резко отдернула руку.

– Зачем вы так? Не надо!

– Спасибо! За ваше участие, за… за все.

Девушка подхватила чемодан и взбежала на крыльцо. Открыла дверь, но на пороге обернулась.

– Я тут ни при чем. Вам спасибо! За то, что вы вот так, через столько лет…

Дверь за ней сухо стукнула.

Снег под ногами уже не поскрипывал, а взвизгивал на разные голоса. Туфли у Алексея из кожаных превратились, казалось, в жестяные – твердые, холодные и негнущиеся. Он не стал ждать троллейбус и две остановки до гостиницы не прошел, а почти пробежал.

Наутро он вошел в адресное бюро сразу же после открытия. Справку выдали довольно быстро, минут через пятнадцать. Филонова Марина Михайловна, тысяча девятьсот сорок четвертого года рождения в городе не проживала.

Алексей мельком глянул на розовый бланк, скомкав, сунул в карман пальто.

– Скажите, а где еще можно справиться?

– Где ж еще, только у нас.

– Та-ак… Что же делать…

– А вы правильно указали год рождения и отчество?