Саша Невская - Горький чай & приторный кофе

я стою на крыльце подъезда.
в моих ушах Земфира, 3 3 – российская рок-певица, музыкант, композитор, продюсер и автор песен. неимоверно сложно согреться,
ведь пробивает весенним холодом и невыносимой тоской о чем-то ещё непрожитом
пробитом, пропитом мною без осознания того страшного риска,
на который я пошла, полюбив.

весна и ты подобрались ко мне непозволительно близко —
внутривенно-внутримышечно.
лучше уж опрокидывать в себя кружками кофе без идиотских моральных принципов,
чем не видеть тебя во время снов в своих мыслях —
веснами,
грезами,
криками,
числами.

я снова связываю красными нитями
наши запястья, пальцы, кровь.
я думаю о тебе вновь.
прости меня,
моя любовь

этим вечером я шёл по улице,
я нагинался к земле,
я заглядывал под карнизы на случай того, что ты без меня заработала синдром Алисы,
потому что Шляпник во мне перебил все тарелки и чашки,
без тебя поставив своё сумасшествие на весы.
в поисках тебя я дотянулся до фонарной лампочки —
уж слишком живо там плясали глаз твоих огоньки,
я вырыл всю землю и вырвал все растущие в парке цветы,
потому что ты их любила, так может, ты – есть их нежные лепестки?

и казалось бы, все ничего,
но
всю эту ночь меня мучала дикая, рвущая настежь мигрень,
возможно, из-за того, что я сгубил даже цветущую сладким туманом сирень,
все потому что этим вечером
мне снова привиделась
твоя чёрная,
душная,
эфемерная
тень.

я объявляю мир.
я складываю на пол холодные пистолеты.
я останавливаю этот кровавый тир.
ломаю стрелы моих арбалетов.
пускай мне и кажется, что во всех церквах я заранее уже отпетый,
что давно друзья не находят во мне должного авторитета,
что давно истлела в руках прокурора твоя сигарета,
и что песня моя ледяною смертью давно пропета —
пускай, если так угодно судьбе.

отныне из дула моего пистолета будут виднеться только цветы.
я объявляю мир самому себе,
ведь мой мир —
это только
ты.

я вижу
маки,
обагренные твоей алой кровью.
я танцую в душном полумраке,
я обжигаю тебя своей любовью.

я вижу
блики
в твоих полыхающих огненной грустью глазах.
я слышу вымученные людские крики,
ещё не застывшие льдами на их губах.

я вижу
острые пики,
я крашу в темно-алый звуки в их именах.
я все ещё не могу привыкнуть к тому, насколько люди порою двулики.

я танцую свой танец дикий
на остро отточенных
ржавых
ножах.

разбирай меня по деталям:
по мокрым ладоням,
душным волосам
и глазам в огне.

разбери и прочитай голосам
во мне,
что я —
это пульс в бледной шее,
прерывистое дыхание во мгле,
потеря контроля внутри, тихое «нет»
и тотально обратное в пыльном зеркале души.

расскажи!
расскажи моим демонам в полной тиши
о томности хриплого голоса,
о касаниях без звучащего спроса,
под ребрами жги свои спички.

зажигай моё синее пламя на
раз
два
три

только не забывай о правилах нашей игры.
главное – вместе.
если горим, то на пару, мой дорогой.
обнаженные души без фальши и лести —
готов ли ты
встретиться
с моей приторно-сладкой,
полной жженного сахара
тьмой?

мною сам Бог, сам всевышний убит,
я видела кровь, которой в жизни нет бесценней.
я слышала столько горячих молитв,
скольких не слышал ни один алтарь священный.

я всегда оставалась холодной,
когда мне хотелось гореть.
я ощущала миллионы тел на земле бесплодной,
я заставляла их багроветь.