Геннадий Болтунов - А это забавно – к себе присмотреться. Стихи

Вот у ораторов слова
звучат раскатисто, жаль, – лживо.
Им бы заветное затронуть.
Однако, трогаются люди.
По недостатку прикасанья и монолога
речь чревата…
А, впрочем, выбирайте сами
зачем, когда, как в сеть попали…
Ведь редко ловятся слова,
слова, что рыбка золотая.

Я пробовал гончарный круг крутить,
формировать изделие в ладонях,
и понял, – тяжело Всевышним быть,
свой замысел в живое воплотить.
И, слава Богу, вовремя, что понял.

Что, дамы своих лепят мужиков? —
Такие вот гончарные умелицы?
Но, благо, – знаю:
языки их – мельницы.
Слепить Адама
– пара пустяков?

Интересный коленкор. —
Я похож на мухомор.
Привлекателен, что тать.
Как завидят – разговоры:
мы с таким подвинем горы,
если взять, да пожевать…

Ни поражений, ни побед
не знал, не видел, – хата с краю.
Чем занимался мой сосед
я, хоть убей, не понимаю.
Всех уверял впредь: благодать,
когда ни рая и ни ада,
так проще на земле стоять…

Однажды кончилась баллада.
…Жизнь шла, навстречу,
встреч – он гнал
и видел, – мило улыбалась
та жизнь. Вид сделал, – не узнал,
кажись, когда с ним поравнялась.
Так пролетела жизнь, спеша
и незаметно, для соседа…
Сказали, – проглотил ерша
в обед, оставшись без обеда.
На этой фразе бы запнулся,
да ёрш соседом поперхнулся.
Но, он и это не заметил…
Был, или не был, чист и светел.

«Избежит ли королевство краха,
если в бабе вовсе нету страха? —
Чуть чего – орёт: А ну, ударь!», —
Вопросил у Думы Государь.
«Надо срочно сочинить Закон:
За бесстрашье, это…, – душу вон».
Мужики в ладошки застучали,
из обеих, стало быть, Палат,
думали, – жить станут без печали,
только оказалось, – без услад.
Бабы изменились, да настолько,
что ушли из Лучезорья прочь, —
днём, без мужиков, ложатся в койку,
а в светёлках коротают ночь.

«Надо б, для резона, им дракона,
из своих, – без пламени с огнём,
дабы ошарашить мог, но днём.
Ночкой б мы жалели их, законно.
Глядь, и пригодятся бабьи страхи…
Посадить дракона, средь двора!
Можно даже сразу подле плахи…».
Мудрому правителю: «Ура!».

Кому отмерен век, кому совсем немного.