Orange - Ильич. Фантазм о необычных метаморфозах мрамора, бронзы и бетона

Вадик открыл коробку и разочарованно протянул:

– Тут три бутылки всего, только это не Heineken, а какое-то пиво «Залп Авроры», и много какой-то макулатуры…

– Какой еще макулатуры? – удивился Серега.

Вадик достал первую книжку. Это было красивое подарочное издание с дорогим тиснением на обложке.

– «Развитие капитализма в России». Ты че, читать это собираешься? – гаркнул Вадик, проглатывая смешок и давясь им.

– Сегодня вроде 7 ноября, а не 1 апреля, – хмыкнул Егор.

– Глянь, может, там порнуха есть? – спросил Серега, открывая пивную бутылку.

– Порнухи тут сколько угодно, вон, глянь: «Государство и революция». Коробища-то какая тяжеленная, – Егор хотел было поставить коробку на табурет, чтобы было сподручнее доставать и рассматривать книжки, но не смог. Серега решил, что это оттого, что Егор худой и слабый. И решил взяться за коробку сам.

– И правда, как ее только тот мужик допер, – сказал Серега, пытаясь оторвать коробку от пола.

– Какой мужик? – спросил Вадик

– Да курьер. Вроде маленький, хлипкий, – Серега сел за стол, отпил из бутылки и стал закусывать бутербродом.

– Слабаки вы, – Вадик напротив него потягивал из второй бутылки пива, играя под рубашкой мускулами. Он подошел к коробке как к штанге, готовясь взять вес, поднял коробку и чуть не повалился с ней на диван. Егор с Серегой засмеялись, а Вадим обиженно пнул коробку ногой.

– Гляди-ка, а тут, кажется, дарственная надпись, – Егор достал одну из книжек.

– Я-то думал, если подарок, то новое и свежее, а мне какое-то барахло, секонд-хэнд с помойки приперли, – возмутился Серега.

– Не, оно новое, краской типографской еще пахнет. Тут, знаешь, чего написано? Самый что ни на есть «ферст хенд», – сказал Егор с изменившимся лицом.

– Чего? Ну что там еще может быть написано, – грубо комментировал Вадик, который все еще не мог избавиться от чувства досады на неожиданную тяжесть коробки.

– «Пламенному борцу за дело революции Сергею Морозову от автора»… и подпись, – Егор поперхнулся.

Серега и Вадик сперва переглянулись, а затем уставились на Егора, изображая немую сцену.

– Кстати, какая там подпись в автографе? – спросил после паузы Серега, пытаясь собраться с мыслями.

– Подписано: «В. Ульянов (Ленин)» «Ленин» в скобках.

– А на книжке кто автором числится? – спросил Вадик

– Он и числится, – продолжал Егор с остекленевшими глазами.

– Значит, все нормально, подарок от автора. Он самый и есть. Читай, Серега, «пламенный ты наш борец», – успокоился Вадик, поскольку никаких противоречий не обнаруживалось.

– Что-то мне это не нравится, – Серега отставил бутылку в сторону.

– Мне тоже, – вставил Егор.

– Ай ты, караван-сарай, что не так-то? – поднял Вадик брови вверх.

– А тебе что, каждый день вожди революции подарки с дарственными надписями носят? – спросил Серега, пытаясь преодолеть туповатость приятеля.

– Этот… он вождь революции что ли?

– Во-во, – промычал Серега.

– Братцы, – прошептал Егор, – так это же мы вчера на его памятнике пили. А ты, Серега, еще в гости его пригласил, с подарками…

Серега позеленел.

– Ага, он послушал и пришел, – усмехнулся Вадик.

– Погоди, кто, ты говорил, это принес? – задал наводящий вопрос Егор.

– Мужичок такой невысокий, в кепке, – наморщил лоб Серега.

– С бородой? – вопросы Егора становились более прицельными.

– Да что я его, разглядывал, что ли? Может, и с бородкой, только недлинной, – вспоминал Серега.

– Какого возраста? – продолжал допытываться Егор.

– Неопределенного. Скажем, после сорока. Мне показалось, он прихрамывал, – Серега наморщил лоб, стараясь вспомнить детали.

– На этого похож? – Егор сунул в лицо Сереги портрет Ильича из книжки.

Портрет как будто подмигнул Сереге. Серега невольно отшатнулся и чуть не сел мимо стула.

– Ты чего? – спросил его Вадик.

– Может, и похож, – тихо проговорил Серега, отводя остановившиеся глаза от портрета.

– Эх, братва, – заголосил Вадик, – пить меньше надо. А то вожди революции уже в каждом курьере мерещатся. С завтрашнего дня завязываем. Нет, лучше с понедельника, а еще лучше с начала следующего семестра.

– Если бы все просто померещилось, то коробки бы здесь не было, а она вроде есть, – Серега ощупал коробку, достал одну из книжек и в сердцах кинул ее в угол. – Что теперь с этим делать?

– Ну не читать же, – загоготал Вадик. – Этим зимой печку топить можно. Жаль, бумага плотновата, а то бы на цигарки скрутили. В сортире еще может сгодиться.