И зачем они кружили?
И о чём они тужили?
И чего они гадали?
И надеялись, и ждали?
Гомонили, поспешали
От земной своей печали,
От обыденной тревоги,
Обретая смысл глубокий.
Не соперники разлукам!..
И когда один остался,
Музыкант наш каждым звуком
От напасти защищался.
По незнанью, по наитью
Прибегал к тому укрытью?
Времена уйдут раздора?
Затянулось ожиданье.
Как надежда, как опора —
Обострённое игранье!
Этот сладостный обычай
К скрипочке прикосновенья,
Эта тяжкая добыча
Озаренья вдохновенья,
Чтоб найти, стараясь, лично
Ключ от сердца —
Ключ скрипичный.
Мелодичный
Ключ от сердца,
Чтоб в себя
Затем вглядеться,
На судьбе своей играя,
Что-то
– Лучше! —
Выбирая,
Обретая и теряя,
Отрицая, доверяя.
Сохраняя долго в тайне
Груз души необычайный —
Самолучшее творенье
От порыва вдохновенья.
И внедрения потребность —
Волшебства в обыкновенность.
Пусть он будет новой метой —
Звук, дыханьем обогретый!
И —
Сейчас, а также вскоре
Не видать большого горя!
Не испытывать раздумий,
Жить, покуда сам не умер.
Быть в извечной круговерти,
Прогоняя мысль о смерти,
О несчастном, что в итоге —
Окончание дороги;
О ближайшей перспективе
Оказаться на обрыве.
…Вот смычок на стол отложен
Или брошен как попало…
Только мир наш ярок всё же —
Из лоскутьев одеяло!
Из сатиновых заплаток —
Цвета радуг. Вечный, значит!
Если кто на слёзы падок,
Пусть немножечко поплачет.
Будут слёзы, словно слитки
Дорогих каменьев редких…
От игры волшебной скрипки
Гнутся жалостливо ветки.
И цветут на них сирени
Так, как будто в день последний.
Много, много, много света
Расплескало это лето!
Не уйти от водопада
Тех растений аромата,
Что на улице и в сквере,
В закутке большого парка, —
Он горстями счастье мерит,
На весу: тепло и жарко!
Без стыда и одолжений
Отдаётся полной жменей.
…Музыкант был слабый телом.
Музыкант был занят делом.
И была подобьем фанта
Жизнь трудяги-музыканта.
2–5 марта 2013 г., 27 июня, 12 сентября, 7–8 декабря 2016 г., 26, 30 января, 6, 14–15, 17, 27–28 февраля, 2–3, 8, 10, 17, 19, 21, 23 марта, 23, 26 мая, 1, 8, 26 июня 2017 г.
Заречный храм – как картинка: сияет новенькими (вот что значит реставрация!) куполами и крестами. Даже у бездушного, чёрствого человека, пожалуй, создаёт он благостные ассоциации.
Белый храм и чёрный шлак – отходы городских кочегарок, густо утрамбовавший все подъезды к реке, к паромной переправе.
Контраст. Тёмная мёртвая черта, напоминающая отдалённо контрольно-следовую полосу, тянущуюся по жёлтому песку и спускающуюся к пенной воде.
И величественность древних стен, устоявших пред жёстким натиском времени. Им ещё сказочно повезло: их не обрекли на мученичество, не снесли под основание, не превратили в щебень, не перетёрли в глиняную труху, не сожгли, превратив в прах и пепел.
А потому продолжаться им, жить настойчиво долго, дольше иного человеческого века.
Вельможная глупость. Всё можно?
Пределы нашей смелости ограничиваются страхами, в которые мы всё время вгоняем сами себя.
г. Котлас, Архангельская область
Осколки разбитого стекла.
Осколки переливчатого зеркала.
Осколки памяти – о скольких…
О, сколько их!..
Распахнутое небо – твои распахнутые глаза.
Радостные, счастливые, пытливые.
Непередаваемые, очаровательно-восторженные, озорные мгновения.
И я стал забывать прошедшие осенние дни.
А ведь иные вечера были будто вчера: яркие, до резко-болезненного (как от вспышек электросварки), воспалённого ослепления в утомлённых зрачках.
Красота чередуема. Появится и погаснет, чтобы вновь явиться, предстать миру во всём своём благообразном великолепии.
Как опавшие листья – ничейные, пожухлые, скукожившиеся, надёжно прикрывают собою новую жизнь – траву, цветы, корни робких кустарниковых росточков и набирающих крепость стволиков будущих мощных деревьев. Всю эту бескрайнюю землю укрывают. Всю эту беспредельную, никогда нескочаемую Вечность.
Читать дальше