Джон Висклов - Тишина поёт на ушко…

– Ну, так, – Куракина улыбаясь, зарылась в подушку.

– Как можно дружить с представителем недружественной нам державы? Это же не возможно! Мы давно должны были взорвать их, снести к ебеням и станцевать на полосатом флаге. Только за то, что они такие тупые.

– Мы не тупые, – влез было Джек.

– Да неужели? Вот скажи мне, старина. Кто такой Достоевский?

– Писатель.

– А Ахматова?

– Поэтесса.

– А Салтыков – Щедрин?

– Я не знаю.

– Потому что вам дают некую базу, чтобы вы не выглядели совсем уж идиотами. То, что Вы изучаете, тратя деньги, наши дети впитывают в пять лет, дубася соседа палкой.

– Это не так!

– Это так, Джек. Вот мы – русские. Мы читаем. Это тоже скоро канет. Но мы стараемся, Джек, не отупеть. Мы смотрим ваши фильмы, читаем ваши книги, слушаем вашу музыку. Но любим мы наши фильмы, наши книги, нашу музыку. Мы читаем, все, что можно прочитать. Потому что наша начальная база дает вашей пизды на раз. Вы привезли и хорошее и плохое. Но так и отсеивается говно.

Ты приходишь на вечеринку, к тебе подходит парень и говорит: « Чувааак, ты смотрел вон тот смешной фильм, где пацан ебет пирог!? Оборжаться!» Понимаешь, о чем я? С таким человеком я не смогу ужиться на необитаемом острове. Я даже построю ему лодку, и пусть плывет в океан. Я останусь.

– Хм…

– Хм, Джек, хм – не то слово! Я хочу сказать, что ваша тупость действует на мое поколение, словно библия на католика. Мы научились лизать пизду и ссать на лица, мы читаем комиксы и тащимся, словно вороны от блестящих цепочек. Мы все мечтаем о легализации огнестрельного оружия, чтобы выйти на лестничные площадки и снести к ебеням головы соседей. Это капля в море. Мое поколение сигает с высотных домов из-за статусов в социальных сетях. И не подумай, Джек, будто я жалуюсь. Мне глубоко по хуй на слабохарактерных шестнадцатилетних хуесосок, режущих вены. Это не мое дело, понимаешь. Я не осуждаю, и не хвалю. Я просто констатирую.

– Тогда почему ты об этом заговорил? Я ведь просто пришел поблагодарить тебя за помощь, – удивился американец.

– Пей виски и не умничай, Джек – удивился и я своему неуместному монологу.

Мы сидели друг напротив друга и молчали, глядя перед собой. Джек встал и разлил нам еще. Усаживаясь в МОЁ кресло, он спросил:

– Слушай, кто это был вчера? Те люди? Они хотели отобрать мою сумку.

– Хачи.

– Висклов! – поправила меня Куракина. – Среди них много приятных и хороших людей, между прочим.

– Я и не спорю. Просто их так называют. Они же тоже нас как-то называют? Как бы парадоксально не звучало, но НЕ называть их дагами, хачами, грачами, азерами и так далее и ЕСТЬ расизм. Причем с оттенком лицемерия.

– Ты же так не считаешь, на самом деле!? – улыбалась Куракина. – То есть ты, чуть ли не единственный человек, что я знаю, который всегда находил золотую середину между национализмом и уважением к расам. То есть сейчас в тебе говорит злость и головная боль от сотрясения.

– Кстати, немного проходит. Лекарство. Папа знает, как нужно залечивать раны.

– Ты просто противник массовых суждений, но сейчас ведешь себя, будто шестнадцатилетний заблудший скинхед. Импульсивный Джон Висклов.

– Это да. Так и есть.

– Политика поддерживает их. Это же, что-то да значит. Ведь там не дураки сидят…

– О как… Там далеко не дураки сидят. Там сидят расчетливые меркантильные…

– Началось, – Куракина пошла готовить бутерброды.

– …хуесосы. Они не им помогают. А себе. Но это еще что. Меня это не особо волнует. Я наблюдатель. И знаешь, Джек, что я вижу? – обратился я к внимательному слушателю.

– Что, Джон?

– России пиздец! И пиздец ей приснился весьма давно. Наши прилизанные политики самбисты здесь ни при чем. Слишком много этим хуеплетам внимания. Примерно в тот момент, когда отменили крепостное право, России приснился пиздец. Это величайшая ошибка всех времен. Это еще большая ошибка, чем написание библии. И Америке пиздец, когда начали отменять рабство. Понимаешь? Среди негритосов больше не родится Али, и Армстронг, а среди нас не появится Тургенев. Не за что бороться! Поэтому осталось только сражаться за пидопартии, говнотолкателям и прочим разъебаям. Улавливаешь?

– Интересно ты рассказываешь, Джон. Но расизмом все же пахнет…

– Да ну какой я расист? Вот смотри, видишь эту дамочку с аппетитной задницей. Она любит Моцарта и читает Коэльо, она полтора часа проводит за покраской ногтей и тратит кровные на трусики за сто пятьдесят долларов, а когда кончает – хрюкает. Так было, так есть, и она уверена, что так будет. Она крепко стоит на ногах и ей все сходит с рук. Зачем ей отвлекаться на такие мелочи. Я же нихера не делаю. Как покажется 99 процентам планеты Земля. От того страшно всего боюсь, из-за чего подмечаю некоторые вещи. Как тебе такой расклад, Джек? Возьмем тех грязных уебков, которые пытались отжать у тебя сумку. Правительство заполняет рабочие места узбеками. Это нормально. Потому что русские все умные и за гроши никто вкалывать не собирается. Мы гордый народ. Узбекам же наплевать. Они могут зарыться в говно и улыбаться. Это их стихия. И вот, сидит такой грязный выебень у себя в Узбекистане, гоняет вялого и слушает восточные песни. Вздрочнув он немного поспал, затем встал, почесал свою немытую неделями жопу и решил: «Поеду я в Россию». Нам хорошо. Мы их впускаем. Это деньги. Мы платим миллиарды на то, чтобы к нам приезжали рабочие. Но, как во всем массовом, есть некий процент идиотизма. Например, узбеки вместо работы насилуют и убивают четырнадцатилетних девочек. Их сажают в тюрьму. И получается так. Что налоги, которые платят наши семьи, уходят на содержание узбека, который не может удержать свой хер в штанах.