Елена Чудинова - Алхимия благородства

Очень многие уже – не примеряли. Смех убивает на своём пути всё высокое, но кто сказал, что смех – естественное состояние человека? Естественное состояние христианина – не смех, а радость. Почувствуйте разницу.

Сама по себе полезная вещь – интернет, является, в то же время, инструментом низменности, в просторечьи называемом «троллинг». Всё труднее и труднее говорить о высоких чувствах, всесмехливый интернет этого не позволяет. Наиболее защищён в интернете тот, кто, готовый сам высмеять всё чужое, сам не демонстрирует ничего своего. Нищий человек, не сознающий своей нищеты.

Но плебейство ведёт в ад.

Добро, строго говоря, всегда оказывается в менее выигрышном положении, нежели Зло, аристократизм – в менее выигрышном положении, нежели плебейство. Но не в том ли смысл позорной казни, принятой за нас Спасителем?

Они насквозь пропитаны плебейством, все наши низменные оппоненты. Плебейство же ведёт в ад.

Сколько раз доводилось слышать: зачем надо гордиться белыми, если выиграли красные? Кто силён, тот и прав, логика низменности. Между тем, маленький сербский народ веками подаёт нам пример благородства, обучая гордиться не победой, но гибелью за правду: Косовым полем.

Так начнём же разговор о благородстве. И в память Доминика Веннéра, и в понимание того, что благородство – самоубийственное, непрактичное благородство – является единственной действенной защитой от разрушительных социальных процессов. Определим его смыслы. Не дадим его присвоить.

Благородство – единственный щит честного (честь!) христианина: от герцога до крестьянина.

Ибо плебейство ведёт в ад.

Право свободнорожденных

Перечитываю один из немногих документов, уцелевших после того, как родовое гнездо трижды обшарили чекисты. Позволю себе воспроизвести текст целиком, он невелик.

«Гражданское управление (на правах губернского правления) на территории Китайской Восточной Железной Дороги. Административное отделение. Марта, 7 дня, 1907 года, N 514, Харбин, Манчжурия. (Штамп типографский).

Удостоверение.

Гражданским управлением разрешено представителю сего Константину Гавриловичу Чудинову иметь у себя на квартире револьвер, что подписью и приложением казенной печати удостоверяется. Удостоверение действительно по 1 января 1908 года.

Помощник управляющего дорогой по гражданской части генерал-лейтенант в отставке (подпись неразборчива).

Начальник отделения (подпись неразборчива).

(Печать)».

Полагаю, что с 1 января 1908 года действие удостоверения было преспокойно продлено. Полагаю не без оснований: я знаю дальнейшую судьбу этого револьвера. При первом из упомянутых выше обысков его сумел вынести под одеждой из дому один из четверых сыновей. Ребёнок уже превосходно понимал, что наличие револьвера в доме равнозначно немедленному расстрелу отца. (От расстрела, впрочем, всё равно ничто не спасло, но всё же несколькими годами позже). Мальчик незаметно бросил револьвер в колодец – решение самое быстрое и верное.

Как оно символично. Свободная страна разрешает людям иметь оружие, несвободная – за обладание им убивает. Мы же, сегодняшние, относительно личной свободы застряли на полпути.

А Константин Гаврилович был свободным человеком – подданным Российской Империи.

Заметим, в стране, которая так называлась, люди отнюдь не бегали по улицам, паля друг в дружку. Даже в катастрофе 1917 года (в обеих, точней сказать, катастрофах этого года) фактор права гражданского населения на обладание оружием не сыграл решительно никакой роли.

Можно возразить: не почитает ли автор этих строк самыми свободными некоторые своеобычные страны, к примеру из тех, что называются обыкновенно «южнее Сахары»? Ведь там с калашниковыми носятся даже семилетние. Ответ, строго говоря, и заключается в приведенном выше документе. В цивилизованной стране на оружие положено иметь разрешение. И разрешение такое не должно быть выдано лицу психически неустойчивому, судимому и т. п. Владелец же оружия несёт ответственность за то, чтобы к помянутым категориям лиц его револьвер никак не попал. Только добропорядочный и полноправный гражданин может быть вооружён.

Вот тут просто слышу гневное: так ведь у нас (это «у нас» выделяется на самый зловещий манер) у нас-то как раз первыми получат разрешения не добропорядочные граждане, но самые сомнительные, у таких в местах выдачи подобных разрешений тут же окажется «всё схвачено». Отвечу: вопрос права на обладание оружием и вопрос современного состояния правоохранительных органов – это решительно не сопряжённые друг с другом вопросы. Отдельно с ними и надлежит разбираться.