Тамара Злобина - Души прекрасные порывы. Три мини-повести

– Знаковая поза: так же, как и вся российская власть – всегда, мягко говоря, спиной, – усмехнулся он мысленно.

Воспоминания возвращались медленно, постепенно, и скоро он забыл о странном сне, что так испугал его этой ночью. А через два часа Костя у же трясся в автобусе на Хвалынск. И дальше – на попутке до Ивановки.

Константин шёл по главной улице Ивановки, поглядывая по сторонам. Лето в разгаре, солнце клонилось к западу, но было ещё высоко над горизонтом. Рабочий день не закончился, потому на улице почти никого не было. Иногда любопытно-шумная ватага ребятишек выныривала откуда-то из подворотни и с гиканьем проносилась мимо поднимая пыль. При третьем её появлении Костя понял, что это одни и те же пацаны нарезают круги, не осмеливаясь подойти ближе.

Дом Рагозиных стоял на самом конце улицы, в отдалении начинался глубокий овраг, поросший невысоким кустарником и травой. А дальше, за горизонт уходила степь, перемежаясь невысокими меловыми курганами и лесопосадками. Ширь была необъятная: ни тебе бетонных коробок-домов, ни тебе машин. Константин прислушался, ожидая, что его окутает непривычная тишина. Ан, нет! Ширь звенела, пела на разные голоса – жила.

Он опустил вещмешок на скамеечку возле палисадника и присел сам, вытягивая ноги. Мальчишки, сделав очередной круг, с шумом унеслись прочь, вызывая у парня улыбку. Ему вспомнилось, как он сам когда-то носился вот так же по этой самой улице, в первый же день своего пребывания перезнакомившись со всеми местными пацанами.

– Потом столько было всего! – припоминая, улыбнулся Костя. – И набеги на сады, и походы за земляникой, и рыбалка на Волге, куда меня брал сосед дядька Николай. Столько интересного тогда было! Столько нового! Неизведанного…

Родина открывала свои красоты постепенно, словно исподволь приучая городского парнишку к своим таинствам, к своим секретам.

Сколько Константин созерцал местные красоты – неизвестно. Да и что ему оставалось: приехал без предупреждения, а потому его никто не ждал. На двери тётушкиного дома красовался большой замок. Оставалось одно: ждать самому.

Его внимание привлекло стадо коров, вынырнувшее со стороны оврага словно из под земли. Стадо подгонял пастушок с длинным кнутом, щёлкая им то с одного бока, то с другого: упрямые животные никак не хотели возвращаться домой, норовя улизнуть от всевидящего ока мальчишки. Но не тут-то было: маленькая собачонка своим заливистым лаем предупреждала об этом пастушка и тот немедленно возвращал животное в стадо.

Вновь появилась ватага ребятишек, и увязалась за стадом. Некоторые из пацанов стали выкрикивать странные слова:

– Дуля! Дуля! Дуля с Мартынова сада!

Пастушок сначала не обращал на них внимания, а потом так щёлкнул в воздухе кнутом, что ватага в испуге рассыпалась в разные стороны, улепётывая прочь.

Когда пастушок подошёл ближе, Костя понял, что это не парнишка, а девушка. Стройная, довольно высокая с вполне развитой грудью, обтянутой клетчатой рубашкой мужского покроя. Особенно поразили Константина глаза девушки: какого-то серебристо-серого цвета, строгие, чуть печальные. Она остановилась напротив него и спросила:

– Ты кто?

– Я? – переспросил он. – Константин.

– А-а, – отреагировала девчонка. – Ну тогда забирай Белянку и гони её в хлев.

– Так закрыто же всё? – попытался запротестовать парень.

Девчонка посмотрела на него с лукавой усмешкой и ответила:

– Хлев – не заперт. А ключ от дома под половичком.

И с достоинством удалилась прочь грозно покрикивая на своих подопечных:

– Домой! Домой! Ну, пошли, пошли!… Кому сказала: домой!… Куда же это вас несёт, окаянных?!

Девчонка-пастушок скрылась в пыли, а Косте не осталось ничего иного, как загонять тётушкину корову в хлев. Он открыл ворота, взял хворостинку, лежащую у палисадника и легонько стегнул корову. Та нехотя оторвалась от густой травы, росшей вдоль обочины дорожки, и пошла в ворота, направляясь вглубь двора к знакомому ей строению.

Костя закрыл ворота и двинулся следом. Задержавшись на пороге нехитрого строения, он неожиданно вспомнил Владимира Валуцкого и продекламировал:

– В коровник я попал случайно!

И добавил с недовольством уже от себя:

– Не хватало ещё в коровью лепёшку вляпаться.

Хотя он, пожалуй, на сей раз был слишком придирчив: в хлеву – чисто, а в яслях лежало свежее сено, куда и направилась Белянка.

– Ну, что же, на этом моя миссия закончена! – заключил он, закрывая ворота сарая. – Пора и в родные пенаты.