Александр Шорин - Ось второго порядка

Попробуем представить, как это было. Но прежде ответим на вопрос: может ли герой одновременно быть Воином и Магом? Может, но и Воин, и Маг из него получится, прямо скажем, плохонький: для достижения успеха нужно развивать что-то одно – или Силу, или Магические способности. Человечество, в пору пересечения своей первой точки бифуркации встало перед дилеммой: Магия или Техника. Надеюсь, не нужно объяснять, что в мире людей победила Техника?.. Тогда поехали дальше.

Человечество не выбирало какой-то один путь. Человечество выбрало оба пути одновременно! Это тайна, которая на самом деле лежит на поверхности! Какое-то время пути двух миров шли параллельно: в одном развивалась Техника, в другом – Магия. Поначалу переход из одного мира в другой был легким и недолгим – как сходить в гости в соседнюю деревню. И частенько люди-интуиты шли себе спокойненько в мир магов, чтобы прожить свой век там, а люди-счётчики, то есть люди с развитой логикой, шли в мир Техники.

Постепенно миры отдалялись друг от друга, и когда удалились настолько, что сам факт существования альтернативного мира исчез даже из мифов, реализовался знаменитый миф Платона: единица стала двойкой. Но мир – НАСТОЯЩИЙ мир – остался един, и поэтому каждый из двух миров, его составляющих, получился в точности как зеркальное отражение другого. Одно ухо и один глаз продолжали жить по разные стороны головы, не подозревая о существовании друг друга.

А теперь самое время снова вспомнить об Эйнштейне. Параллельные прямые в бесконечности пересекаются. А наши два мира пересекаются в оси второго порядка: именно там, на границе, где проходит незримая ось. Граница между мирами…

Был поздний вечер, и ветер глухо рычал, рождая пенные буруны вдоль реки, когда в дверь трактира «Кабанья глотка», по такому времени уже наглухо закрытую, постучали тяжёлым резным деревянным молотком, обитым ржавым железом. Хозяин трактира – рыжеволосый детина с опухшим красным лицом, не облагороженным ничем, кроме нескольких старых шрамов, пошёл открывать, бормоча себе под нос проклятия столь затейливые, что сделали бы честь даже матросу Королевского флота.

Поздние гости Гансу (так звали хозяина трактира) не понравились сразу: две фигуры, закутанные в чёрные плащи с капюшонами, почти полностью скрывающими лица. Один из капюшонов уверенным голосом потребовал две порции горячего грога и комнату на ночь. Что-то в этом голосе заставило старого пройдоху Ганса приберечь проклятия до другого случая и пойти выполнить заказ.

Поздние посетители трактира, судя по всему, совсем немного опоздали на какое-то пиршество: в полутёмном зале, главной достопримечательностью коего являлся большой крепкий стол, повсюду были разбросаны кости с остатками мяса, пустые бутылки и помятые бронзовые бокалы. Большой охотничий нож почти по рукоятку был утоплен в столешнице, а откуда-то из-под лавки отчётливо слышался богатырский храп.

– Извините, тут не убрано, – без малейшей ноты извинения в голосе бросил трактирщик, вернувшийся с большими кружками, над которыми клубился горячий винный пар.

Ловким движением локтя он разгрёб угол стола и приглашающим жестом указал гостям на лавку. Гости присели друг напротив друга, откинув капюшоны и ухватив большие кружки обеими руками: не иначе, намёрзлись.

Гансу хватило одного брошенного на их лица взгляда, чтобы утвердиться во мнении, что сегодня его ждут неприятности. Некоторое время он, счищая ножом плесень с колбас, которые собирался подать к столу, размышлял над тем, что именно ему не понравилось в поздних гостях. На первый взгляд ничего из ряда вон выходящего. Трезвые. Уставшие. Оба темноволосые: у одного волосы короткие и вьющиеся, у другого – прямые и очень длинные. Длинноволосый горбонос и выглядит старше. Курчавый совсем ещё юн: румянец во всю щеку, губы пухлые, рот большой, уши слегка оттопыренные, глаза… Глаза! Вот оно!!! Глаза гостей, когда они смотрели друг на друга, пылали ненавистью!

Неужели дуэль? Ганс коротко и неумело перекрестился. Начал лихорадочно вспоминать: не было ли при них оружия? Не припомнилось. Немного успокоенный, но всё же полный недобрых ожиданий, он принес тарелки с закуской и ещё раз оглядел постояльцев цепким взглядом. Мужчины спокойно продолжали пить. Молодой сидел, по-прежнему обхватив кружку обеими руками и слегка ссутулившись, а тот, что постарше, – откинувшись назад. Ганс взглянул на его пояс и обомлел: на месте, где мог бы висеть нож или кинжал, из ножен потертой кожи виднелся фрагмент старого дерева или кости, но вот только на рукоять ножа этот кусочек дерева был совершенно не похож: слишком тонок.