Алексей Гурбатов - Детская шалость. Роман

Дизайнер обложки Михаил Кандалинцев

Корректор Алла Борисова

© Алексей Гурбатов, 2018

© Михаил Кандалинцев, дизайн обложки, 2018

ISBN 978-5-4483-2043-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Благодарю свою маму, Гурбатову Валентину Семёновну (27.04.1938 – 11.11.2018 гг.) за помощь в создании книги. Без твоей поддержки, родная, у меня бы ничего не получилось. Спи спокойно. Пусть земля тебе будет пухом!

Также, выражаю искренние слова благодарности Волосуновой Любови Николаевне (г. Курск), Брежневой Елене Михайловне (с. Каменка, Обоянского р-на, Курской обл.) и моему другу, Михаилу Кандалинцеву (г. Гай, Оренбургской обл.) за неоценимый вклад в моё творчество.

В основу романа легла идея, которую автор вывел в название своего произведения. ⠀

Нам описали судьбу человека, прожившего непростую жизнь, сделавшего немало ошибок и в конце жизни расплачивающегося за свои «шалости». Герой произведения, начиная с детских лет, совершает жестокие, вокационные и порой подлые поступки. До поры до времени они сходят ему с рук, остаются безнаказанными. Но читатель понимает, что час расплаты должен настать. Линию связи с этим автор проводит через все свое повествование. ⠀

Размышляя о книге в целом, хочу отметить, что автор подводит нас к мысли о целесообразности всего происходящего в этом мире. Всё имеет смысл. Гибель, страдания, несчастия только на первый взгляд кажутся необъяснимыми. Неожиданные повороты жизни при ближайшем рассмотрении открываются не как бесполезные. День и ночь, радость и горе, достижения и падения, жизнь и смерть – всегда учат. Во всем есть своя логика, свой смысл. ⠀

К художественным находкам, удачам автора, несомненно, можно отнести предельную искренность повествования, желание «оголить» душу героя, «вывернуться» перед нами наизнанку. Логично выписан конец истории. Перед нами преступник, но нам искренне жаль его, мы сочувствуем ему от души. Это еще раз подтверждает истину: не бывает просто плохих или просто хороших людей. Человек – это очень сложный мир. ⠀

Относиться к произведению можно по-разному. Кто-то будет недоумевать над приключениями героев, кто-то раздражаться, кого-то сюжет может огорчить, кому-то он покажется простоватым. Но вот равнодушными – эта история вряд ли кого оставит. ⠀

Книга будет весьма полезной молодым людям, только начинающим жить. Эта история – предостережение. За все в жизни нужно платить! При внешней простоте повествования в книге есть свои психологические тонкости. Мы чувствуем, как страдает герой. Мы понимаем, что он давно себя наказал и спросил с себя по полной строгости. Жить дальше – смысла нет. Нет мотивации. Значит, остается ужасный конец. Но он для него лучше, чем ужас без конца. ⠀

У меня юбилей – полвека прожил!

Гостей приглашу немного – только самых близких. Нет, не из-за того, что я не нажил друзей, или мне жаль средств на гуляния с русским размахом, а лишь по причине моих мизерных нынешних апартаментов, которые, к сожалению, я не смогу поменять на более лучшие до конца своих дней.

Так уж сложилась судьба, но остаток лет я проведу в камере для людей, приговорённых к пожизненному сроку заключения. Хотя людьми здесь содержащихся – педофилов, маньяков-насильников, серийных убийц, террористов можно назвать едва ли.

Как же я – инженер-технолог, окончивший Московскую лесотехническую академию, мог оказаться среди этих нелюдей?

Я часто задавал себе этот вопрос, но ответ, как не странно, нашёл именно сегодня.

Я – заключённый с табельным номером ноль два тринадцать.

У меня перед входом в камеру, с левой стороны (для удобства ознакомления с содержащимся за тяжёлой металлической дверью) висит табличка-бирка с цветной фотографией.

На фото мне сорок три (день прибытия сюда).

На снимке я весьма неплохо выгляжу (ещё нет этой ужасной огромной проплешины на самой верхушке головы, практически, нет седины, лишь на висках немного; широкий лоб ещё без шрама (результат неудачной попытки суицида – хотел голову разбить о бетонную стену), огромные карие глаза ещё не кажутся жалкими; обычный средний нос ещё не был таким острым, как сейчас, а тонкие губы совсем не тряслись).