Дмитрий Королёв - Беседы с Жоржем

– Коллега, я не просто вплотную приблизился к созданию искусственного интеллекта в теоретическом плане, как это явствовало из моих слов. Я решил задачу практически.

– В железе? – оторопел я.

– Нет, совсем нет, как вы не понимаете.

Жорж взял меня за локоть, направляя куда-то вперёд. В стороне, на расстоянии вытянутой руки, я вдруг заметил нахохлившуюся ворону, глядящую мимо странных прохожих немигающим чёрным глазом. Её неподвижность, безразличие к нашим проблемам напомнили мне о странной встрече в библиотеке у Жоржа, но тот не дал мне додумать мысль.

– Главная сложность, с которой я столкнулся на поприще конструирования разумов, заключалась в элементной базе. Как вам удалось дознаться собственными силами, всё, что наработано нашей наукой, имеет в основании жуткий костыль, глиняные ноги. Чтобы оперировать нечисловым аппаратом, мне приходится действовать как рыцарю на льду – отбрасывая латы и оружие. Мы не слепы, но приучили себя видеть лишь семь градаций света. Соль же в том, что отдельных цветов как таковых не существует, ни красного, ни жёлтого, ни зелёного, но есть лишь радуга. Так вот, мне пришлось истратить тысячи идей, массу средств, горы материала. В конце концов, наиболее рациональным подходом оказалось использование образцов, выработанных натуральной эволюцией.

Крикнула ворона, зашумели чёрные крылья, и я рефлекторно оглянулся на звук.

– Однако вы должны чётко уяснить, с чем сопряжено это дело.

Там, где воздух ещё сохранял следы от взмахов птицы, я увидел основание, на котором она сидела – аккуратный надгробный столбик.

– Посмотрите вокруг. Здесь – память о моих давних неудачных попытках, над которыми я горевал, которые и сейчас порой вспоминаю.

Я огляделся и, глазам своим не веря, как во сне, увидел стройные ряды могил с надгробиями. Что больше всего меня поразило, так это их алфавитный порядок; взгляд мой выхватывал из отступающего тумана таблички без датировки, только с именами невообразимых ааронов, абнегусов, аванесов и прочих автандилов. Величие панорамы и значимость момента подчёркивались покойной тишиной. Глубоко вздохнув, я сказал: – Так значит вот оно, кладбище ваших идей. Но, всё же, как насчёт положительного результата?

Жорж философски улыбнулся и стал серьёзен как никогда: – Коллега, череда ошибок – это прекрасное состояние работы. И только после удачного опыта возникают настоящие проблемы.

Далеко, за рекой Горынью, ночи огромны и непроглядны. Даже тысячи далёких солнц, сияющих в пустоте, почти не освещают дорогу, лишь блестя в глазах путника. Где-то рядом сверчок, заполняя собой тишину, наигрывает однотонную мелодию о вересковых полях, окружённых линией густого леса, о болотах, поросших жёсткой травой, о запахе осеннего ветра. Иди, пешеход, смотри на звёзды, слушай ночь.

Но здесь, в городе фонарей, киосков и витрин, дымка электрического света, растянувшись вдоль дороги, затмевает ночное небо. Я шагал по тротуару, оставив за спиной и закатившееся солнце, и долгий, насыщенный разговор, сопровождавшийся терпким зелёным чаем. Прохладный воздух помогал мне привести мысли в порядок; я шёл и не торопился ловить такси.

Слова беседы вертелись в моей голове, часто противореча одно другому. Постепенно складывалась целостная картина, и лишние тезисы, как я вдруг представил, попросту опадали на холодный асфальт, дополняя мои следы. Образ кружащихся и падающих подобно листьям отдуманных мыслей меня заинтриговал, и я даже неосознанно оглянулся, чтобы посмотреть, как бы это могло выглядеть.

За мною с трудом поспевал щенок безымянной породы, лишённый не только клички, корма и крова, но и средоточия собственного мира, заключаемого слабым существом за пределами себя – для него не было anima mundi 10 10 Душа мира (лат.). , не было хозяина.

«Мы приучили собак доверять нам. Они нуждаются в совсем немногом – в мимолётном взгляде, добром слове, капле внимания. Ошибаются те, кто полагает, будто собаке нужна лишь еда. Ей нужна опора».

«Бедняга, – думал я, – тяжело одному. И жалко, и помочь нечем. Делай самостоятельные шаги, раздвигай свой космос вздёрнутым носом – и, возможно, точка отсчёта окажется в тебе самом».

Я подмигнул щенку, и тот, ускорив бег, тихо завилял хвостом, оказавшись в достойном молчании прекрасным попутчиком.

«Коллега Павленко, затрагивая тему управления, не счёл её сложной».

Некоторое время я двигался не размышляя, мысленно возвратившись на пару часов назад, в дом Жоржа.