Владимир Бердов - Кирзовая сумка

Но, несмотря на отсутствие цивилизации, жить в междуречье мне нравилось. Здесь практически все знали друг друга поименно, а двери домов закрывались на замок только в случае дальнего отъезда. Собаки и те принюхались и не гавкали на ближних соседей, и только петухи никак не могли сговориться и «сверить» часы.

И все-таки мне не давало покоя столь загадочное название Басарги. Познав на уроках истории некоторые факты татаро-монгольского нашествия, я фантазировал:

«В конце 16 века, в один из жарких летних дней, полчища хана Кучума, преследуемые дружинами Ермака, остановились у небольшой речки. Хоть и не широка она была, но коню перескочить ее не под силу. Чтобы удостовериться, один из ханских нукеров разогнал своего скакуна, но на выходе на другой берег конь не дотянул и завалился. Отряхиваясь от тины, всадник сердито выругался: «басарга!». И тогда главный воинский начальник приказал конникам выпить неприступную речушку до дна. После того как полчища Кучума осушили бедную речку, вытоптав до последней травинки берега, она долго болела. Маленькие лесные ручейки и роднички «вылечили» ее, и после весеннего снеготаяния она вновь набрала прежнюю силу. А от сердитого ругательства татарского воина пошло ее название «Басарга».

…За Басаргой уже весна,

Черны снега, и небо сине.

Оно, раскинув облака,

Лежит на крышах послезимних.

Поют залетные скворцы,

И лужицы блестят на солнце.

Вот – вот появятся птенцы

И в избах распахнут оконца…

…Пройдусь по бывшим улицам,

Где молодость прошла,

И вспомню поименно

Вех жителей села.

…Ребята, с какими людьми я встречался. Каких стариков и старух глубокознающих застал в живых! А их лица, походки, жестикуляция – МХАТовским актерам поучиться бы!..

– Совхозный пастух Илья Александрович Аксенов :

– Я Володимер знаш, как коня люблю! Он никогда на меня не заругатса, не то, что моя Наталья. – При этом он, не брезгуя, целовал своего вороного.

– Клышникова Ирина Матвеевна («флотчиха») . Больше девяноста лет продержалась на земле. Мы по-соседски дружили с ее внуком Васькой, который рассказывал, что бабушкин муж служил на флоте. Отсюда и необычное прозвище. На ней зиму и лето было бессчетное количество юбок, и трудно было определить, из какого потаенного кармана она доставала ключ от сундука, где деньги лежат.

– Тетя Нюра Фуфаева («Фуфаиха») – тоже соседка. После смерти Сталина по стране поползли слухи о войне, и она, тогда еще из Советской Украины, со своими малолетками Андрюшкой и Витькой приехала в Кротово и поселилась в «кургане». Однажды Витька обидел мою сестру Таньку, и моя мать надрала ему уши. Фуфаиха при встрече в отместку отвозила ее тяжелой кирзовой сумкой – таким способом была скреплена дальнейшая дружба двух одиноких женщин.

– Иван Святкин , немного родственник. Мне было лет тринадцать, когда мы в одной «бригаде» пилили дрова, и он целый день меня «таскал» на пиле. Проворный был мужик. Срубит березу потолще пивной кружки и целиком тащит в село. А во дворе разделает ее: что на жерди, что на дрова, а из веток веников навяжет.

– Тетя Анна Катюшина , портниха. Маленькая и горбатенькая, она во время разговора, прихрамывая, обходила человека кругом, улыбаясь, обсматривала, словно собиралась снимать мерку.

– Василий Карпухин – неплохой сапожник, конкурент моего дяди Николая. Глухонемой от рождения, он при разговоре издавал звук автомобильного стартера, после чего иногда вылетало едва понятное слово.

– Петр Иванович Кармацкий , участник русско-японской войны 1904 года. По утрам ему замешивали тесто, и он для «конфорту» подкладывал его под культю, прежде чем пристроить вместо ноги деревягу.

– Дядя Вася Белан . Тоже пришел с фронта с «трофеем» – деревягой. Но как он на одной ноге стога вершил, смотришь – словно яичечко!

– Анатолий Воробьев , мастер спорта по борьбе, учитель физкультуры в Кротовской школе. Вспоминается, как на одной из гулянок в районе Каролишки он под общее одобрение учительской компании уложил директора Штейна на лопатки прямо… в муравейник.

– Суйкова Екатерина Петровна . Мало кто ее величал по отчеству, а фамилию и вовсе не знали. Тетя Катя и все. Удивительная была старушка. Я не раз видел, как она голыми руками вынимала из печи чугунок с варевом для скотины и несла его остужаться в сенцы. Позднее я поинтересовался у знакомого физика. И он мне растолковал: «пока в чугунке что-то кипит, его можно спокойно брать за нижнюю часть незащищенными руками». Гостеприимству тети Кати не было предела. В ее домике всегда можно было обогреться. Особо знакомых она непременно усаживала за стол. А сколько квасу я у нее выпил в летнюю жару!