Владимир Царанцев - Без вести пропавшие солдаты Манштейна. Часть первая

Вот в таком «Куршавеле» и спрятался этот хуторок за поворотом широко раскинувшегося оврага, подальше от автомобильной дороги, за посадками и перелесками, вольготно устроившись на большой опушке леса, с головой укрывшись зеленью своих фруктовых садов. Что ещё надо человеку для счастья?

А когда опустится на село тихий и тёплый вечер, и все домашние дела уже как бы переделаны, вот тогда и есть время посудачить с соседками, отмахиваясь от назойливых комаров, сидя на скамейке под густой сиренью, а кто и на принесённых с собой табуретках. Досыта наговориться и уйти домой, оставив за собой всю землю усыпанную шелухой от семечек, по осени собранных тёмными ночами на колхозном поле.

А утром придёт новый день, навалится новая работа, от которой никуда не деться и не оставить её на завтра, иначе за тобой будут бегать крикливые куры, а сердитые гуси будут тянуть к тебе шипящие шеи. Сбившись в кучу, станут громко крякать утки на нерадивую хозяйку и обязательно разбудят любящую поспать в этот ранний час свинью – Хавронью, и тогда она, боясь опоздать к раздаче корма, поднимет такой визг на весь хутор, которому уже ты будешь не рада. А ведь ещё не полотый огород, нужно опрыскать картошку от колорадской обжоры, что-то себе приготовить, да и стирка собралась, и так до самого вечера не покладая рук, забыв о болячках и не помня, куда задевалось нужное лекарство и запасные руки.

Скорее бы был вечер, лавочка с соседками и вечерняя кружка с чаем дома, заваренным с листьями чёрной смородины или лимонной мелиссы, бессонная ночь с мучительными раздумьями о прожитой жизни, о быстро выросших детях и подрастающих внуках. Это в молодости время течёт медленно, когда даже неделя кажется длиною в жизнь, а потом вдруг раз – и вот он юбилей, седина в волосах и дочку уже по имени-отчеству называют. И всё, понеслись денёчки под откос, не догонишь! Куда они так торопились, подгоняя один другого, точно боясь куда-то опоздать? Зачем? Нет ответа! С такими мыслями незаметно для себя и засыпает – усталая и добрая, всевидящая, всё понимающая и всё прощающая…

Вот и ждут они, одинокие матери и тёщи, когда подойдёт пятница и приедут из города дети и зятья, которые привезут им своё душевное тепло, радость заботы о близком и детские голоса внуков – всё то, что называется жизнью. Мужики подправят покосившийся забор, заменят прогнившую доску на крылечке и изгрызенную кабаном кормушку в свинарнике. По весне посадят картошку, а по осени уберут. Привезут из лесу сушняк на лошадке, выпрошенной у соседа, и заготовят на зиму дрова, напилив, наколов и сложив в сарае всё ровными штабелями. И выполнят столько дел за день, что заснут они, не доходя до кровати, успевая ещё подумать о том, как бы свернуть голову пунктуальному петуху для пользы дела и наваристого супа. Ведь наутро им надо будет брать косу, чтобы накосить луговой травы, пока на ней ещё роса, иначе по солнышку так косой намахаешься – лучше любой аэробики.

Когда позволяла хорошая погода, я всегда старался проехать на хутор по дороге, которая была наезжена хуторянами понизу большого оврага. Во-первых, если ехать по асфальту, то путь увеличился бы на добрый десяток километров, а во-вторых, дорога по грунтовке сразу приводила к дому моей тёщи.

Вот и в тот раз, съехав с асфальта и спустившись по крутому склону оврага с накатанной грунтовой дорогой местными автомобилистами, которая дальше вилась уже по его широкому низу, я приехал на хутор, когда солнце было ещё в зените. На этот раз хутор встретил меня громкой музыкой с жизнерадостными танцами около дома соседей по улице, которые жили недалеко от нас. Этот дом, наверное, сильно любил домовой, который наверняка жил где-то в нём – уж очень вкусно там всегда пахло со двора пирогами и часто звучали задушевные песни из старой радиолы. А сейчас наши соседи разгулялись так, что даже во дворе им уже места было мало и их разудалое веселье выплеснулось на улицу. Подъехав к нашему дому, я с радостным чувством стал смотреть, как люди весело кружились в захватывающем танце, размахивали руками и пританцовывали под музыку ансамбля «Бони-М». А чего им на улице не танцевать когда родни у них было как ни у кого на хуторе? Когда они все собирались что-то отмечать, то в саду выставляли столы и удлиняли их между собой листами толстой фанеры, а если своих стульев не хватало, то скамейки или табуретки просили у всех своих соседей. Вот что значит большая и дружная родня – прямо завидно было.