Владимир Царанцев: Без вести пропавшие солдаты Манштейна. Часть вторая

© Владимир Царанцев, 2019

ISBN 978-5-4496-5106-8 (т. 2)

ISBN 978-5-4496-3766-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Наша машина миновала очередной поворот, и перед нами открылось величественное зрелище мемориала Курской битвы. Строгие лица воинов, выполненные из красной, прочеканенной меди, почерневшей от времени и дождей, выглядели ещё более строгими и мужественными на фоне свежей зелени окружающих мемориал берёз и чистого, голубого неба.

– Идите, ребята, смотрите! Здесь вы увидите много всего интересного, чего вы ещё не видели, – отправил я ребят, чтобы остаться одному и немного посидеть в тишине.

А несостоявшиеся гренадёры давно минувших лет уже стояли перед высоким постаментом с установленным на нём танком «Т-34», вынесшим на своих плечах основную тяжесть войны. Тридцатьчетвёрка горела, тонула, взрывалась, таранила и побеждала, и ей, в её жизни, досталось такое страшное бремя, какое не выдержал бы никакой танк той войны! Вот и стоит она сейчас гордо, без своего экипажа, на пьедестале из красного гранита, и как будто говорит всем: «Посмотрите, какая я красивая и какая грозная! Не шутите со мной!».

Мне из машины было видно, как Генрих читает и переводит текст на памятной доске, закреплённой на постаменте, а дальше их ожидал взмывающий вверх «Як-3», маленький истребитель, взявший на себя основную нагрузку в воздушных боях с люфтваффе на Курской дуге. Пушки и гаубицы, миномёты и блиндажи с траншеями дополняли суровость и реальность того времени, когда здесь, на этих полях, всё горело и взрывалось, грохотало и сливалось в единый и сплошной рёв войны, где полноводной рекой лилась людская кровь или просто испарялась мгновенно.

И было совершенно не понятно нам, людям, выросшим после войны, как в таком огненном аду грохочущих танковых гусениц, падающих горящих самолётов, визга осколков бомб и рвущихся снарядов могли оставаться живыми люди. И не просто оставались, уткнув голову в глубокой воронке, а воевали и сдерживали натиск стальной лавины танков, порой не слыша не только голоса своего соседа по траншее, но и собственного крика. Под пронзительный визг мин и снарядов, в дыму от горящих танков и заживо сгорающих в них танкистов и поднятой пыли этого сражения трудно было гарантировать поражение целей на стороне противника. Огромные потери в ходе сражения были той ценой, которую русские войска вынуждены были заплатить за успех в этом сражении, заставив захлебнуться немецкое наступление.

Можно только строить догадки о том, сколько солдат в танках и траншеях стали жертвами огня своих же снарядов и бомб в зоне боевых действий, но на то она и война. Война всё спишет!

И пока я размышлял в тишине машины и смотрел на эти лики воинов в металле, куда—то пропали мои подопечные – то ли замеряли толщину наката в блиндаже, то ли что-то уже откручивали от противотанковой пушки, чтобы вернуться из глубокой разведки не с пустыми руками. Пришлось расспрашивать о судьбе моих заново пропавших у женщин, занятых уборкой территории, и выяснилось, что их увели с собой куда-то две женщины. Час от часу не легче! Детсад какой-то, а не оккупанты! Если ребят нигде не видно, то это означает, что музей открыт, и их могли пригласить только туда и, скорее всего, уже жестоко пытают в его жутких застенках.

Прямо от сердца отлегло, когда я, открыв двери музея, увидел своих ребят, окруживших одну из сотрудниц музея, которая показывала и рассказывала с торжественностью и вдохновением своим внимательным слушателям о цели создания этого музея и о выставленных исторических экспонатах той далёкой и страшной войны, каждый раз бросая восхищённый взгляд на Генриха и радуясь за его прекрасное знание немецкого языка. Интересно, упала бы она в обморок, если бы узнала, что эти милые мальчики только позавчера хотели отправить меня в подвалы гестапо как партизана?

– Мужчина, а музей пока закрыт для посетителей! – остановила меня сотрудница категорическим тоном, оценивающим взглядом сразу исключив меня из элитного списка иностранцев.

– О, мадам, простите, я забыл вас предупредить о том, что мы здесь не одни, и этот мужчина является представителем нашего туристического агентства! – воспитанность Европы лезла аж через край у моего заступника.

– Ну, тогда другое дело, присоединяйтесь к нам. Вам тоже нелишне будет посмотреть и послушать о величайшем сражении на нашей земле! – разрешила строгая мадам мне, не попавшему в её эксклюзивный список гостей, и продолжила рассказывать молодым и очень воспитанным туристам из Германии о плохих манерах их далёких соотечественников.