Владимир Холодок - Самолетики

Чтобы запустить один «самолётик», иногда надо прожить одно мгновение, иногда – один год, а иногда – всю жизнь. Например, название «Самолётики» – это моя любимая детская забава и окончание Рижского авиационного института.

«Слон ступил на муравейник – жертв и разрушений нет» – это начало перестройки. Чернобыль.

«Юг – горячий, как утюг» – это несколько лет тесного общения с Кубанью.

«Дон-Жуаны умирают от СПИДа, а артисты – от зависти» – это моё окончание ГИТИСа.

«Начнём сначала, начнём с рубля» – первая неудачная попытка разбогатеть.

Мои «Самолётики» летают давно. И мне приятно, что иногда они облетают всю страну и прилетают обратно ко мне.

Если хотя бы один «самолётик» Вам понравится, мой добрый и остроумный читатель, значит, моя жизнь не зря прошла мимо.

Владимир Холодок.

Новый год! Новое тысячелетие! Слава Богу, скоротали жизнь ещё на тысячу лет.

В новое тысячелетие – с новыми зубами, новыми глазами и новыми книгами!

Два пенсионера рассуждают:

– Не могу понять, что такое монетизация льгот.

– А что тут понимать? Ты раньше после пенсии сколько дней пил?

– Неделю.

– А сейчас будешь пить две. Зато лечиться не будешь.

– Пахнет от тебя.

– Не может быть. Я целый день за рулём.

– Смотри, потом целый год без руля будешь.

– Да я в любой Вуз поступлю.

– А в консерваторию – нет. У тебя слуха нет.

– Зато нюх есть и деньги.

У жены голос пропал, не откликается на своё имя, неизвестно, где ходит по квартире. Пришлось повесить ей на шею колокольчик.

Сиамские близнецы поссорились, и один задушил другого.

– Наполеон вступал в близость с женщинами, не снимая даже шпаги.

– Понимаю. Нам, Наполеонам, всегда некогда.

Почему Евангелие от Фомы есть, а от Ерёмы – нет?

Это спорт такой – дристайл.

Деньги – хорошо, а финансовые потоки – лучше.

– Она написала убийство. А вот она – ограбление.

– А вот эта – вообще изнасилование.

Я ещё налоги не заплатил, а кушать уже нечего.

– Как сыграли вчера?

– 3: 0.

– А кто играл?

– Спартак – Динамо.

– А во что играли?

– В футбол.

– А зачем?

Соседу по палате вкатили катетеры в три места сразу: в горло, в зад и в перёд. И спросили с затаённой улыбкой:

– Как вы себя чувствуете?

– Молилась ли ты на ночь, Дездемона?

– Молилась, милый!

– Припудри тальком шею для удобства.

В собачьей поликлинике, щедро обставленной телефаксами, финской мебелью и компьютерами, регистраторша спрашивает:

– Как зовут вашего кобеля?

– Бурбуль.

– С вас триста рублей.

– Хорошо, хорошо… Только фамилии у него нету… И отчества тоже.

У нас ведь как? Кто зимой не вымерз, тот весной утонет.

Сейчас в писатели идут больше женщины. На лёгкий физический труд.

Говорят, криминал идёт во власть. А куда ещё? К своим идут.

– Сейчас корпус компьютера вам подбираем.

– Давай, чтоб под мебель, из сандалового дерева и с бриллиантами.

– Алло, здравствуйте. Вас беспокоит муж Юриной жены – Геннадий.

– Ты кто?

– Якут… А ты кто?

– А я – кутка.

Почему у нас политики каждый в отдельности умный, а все вместе – дураки?

– Вчера опять с собачкой поссорился… напилась собачка.

– Дорогая, смотри, баба в проруби бельё полощет. Ты так не будешь.

– Я музыкант, у меня – руки.

– А ты попробуй зубами.

Таланты и полковники.

– Вы не путайте бизнесмена и писателя. Бизнесмен живёт в экономическом пространстве, а писатель – в экономической плоскости.

Зачем больше экономить, когда лучше больше зарабатывать?

– Зачем котят оставили? Их же кормить надо!

– Не переживай. Не слонят же оставили.

Завадский – Раневской:

– Вон! – из театра!

Раневская:

– Вон! – из искусства! На телевидение!

– Дорогая! Я уже столько машин и квартир оформил на тебя, что боюсь, тебя посадят.