Андрей А. Сорокин - «А дом наш и всех, живущих в нем, сохрани…». Роман

Добраться сюда было непросто, сначала электричкой два часа, потом на разбитом маршрутном «ПАЗе» по просёлочным дорогам, а потом пару станций ещё пришлось проехать «внутренней» электричкой. Когда—то в этих краях решили построить железную дорогу. Ветку между районами построили, даже депо соорудили. Но затем строительство заморозили, а потом и вовсе отменили за ненадобностью. Местные власти подсуетились и все же пустили по дороге локомотив с тремя вагонами. Пару раз в неделю ходит – всем хватает.

В деревне та встреча и случилась.

– Значит, приезжий, говоришь, – скрипнул мужичок зубами, когда Флинт зашёл в сельпо купить хлеба да кусок колбасы для бродячего пса, который увязался за ним от самой станции. – А червонец Митяю на шкалик не добавишь?

Тракторист в замасленной ветровке агрессии не проявлял. Флинту даже интересно было познакомиться с местными. Он сюда затем и приехал, в общем—то с этнографическими целями.

– Как звать тебя?

– Флинт, – не стесняясь, ответил.

Митяя это мудрёное имя не удивило, он, может, и не догадался, что это прозвище. Флинт так Флинт.

– Ты, брат, заходи в гости. Нинка тебя щами накормит, вы, городские, своей худобой всех баб распугаете. И так уж, никого не осталось.

Разговорились с Митяем легко. Флинта в обычной жизни с незнакомцами разговаривать не заставишь, а тут будто дал себе волю. Что да как, Митяй? Правду говорят, что в деревне вашей, золотишко спрятано? Да про нас, брат, чего только не говорят! У нас тут место силы, чтоб ты понимал. А какая же такая сила у вас, Митяй? А пойдём, покажу!

Так и познакомились.

От магазина до Митяева дома двадцать минут ходу. Сначала по дороге до окраины деревушки, там по тропинке мимо родника, через заросли крапивы. Тропинка ведёт сразу к задней калитке. Открыть её пара пустяков, поддел засов палкой через щель между досок – и готово. Через огород к дому и придёшь. Там еще одна калитка – для двора.

Тогда Флинт и с Нинкой познакомился. Дородная деревенская девка, платок набекрень, а под платком тугая русая коса вокруг головы. Щеки румяные, глаза большие. Родинка на правой щеке. И всё время хохочет. Над городским студентом подшутить – милое дело. Худой, хилый, да еще и очкарик. Это вам не брутальный деревенский мужик.

– Пойдём, покажу тебе кое—что, как обещал, – сказал Митяй уже после того, как Нинка устроила ему скандал по поводу шкалика. Поскандалила, успокоилась и посадила гостя за стол. Разговор по—настоящему пошёл после того, как выпили «за щи» с Митяем по стакану ядрёного деревенского самогона. Шкалик, купленный в магазине, так и остался непочатым, потому что Нинка достала из своих запасов бутыль первача, которую специально для гостей и хранила. Митяй тащил его за руку, а Нинка то и дело спрашивала о всякой ерунде. «А почему у вас это, а за сколько отдадут то?» «А правда говорят, что у него жена есть? Или врут?» «А она себе операцию сделала или правда такая молодая?». Флинт по части светских новостей был совсем не специалист, поэтому больше улыбался и отвечал невпопад. Так бы и хохотали они с Нинкой под её «первач», если бы Митяй не вскрикнул грубо: «Прекрати, баба!». Нинка обиделась и пошла мыть посуду. А Митяй шатающейся походкой повёл Флинта к сараю «показывать силу».

В сарае было темно. В воздухе разносился запах сухих трав, смешанный с чуть слышным запахом навоза.

– Ты не думай, у нас здесь скотины нет, чисто всё, – сказал Митяй, заметив, как Флинт прищурился от непривычной обстановки.

– Да не, я это, – не нашёлся сразу Флинт. – Травой пахнет. Как на лугу.

– А это я, брат, с травой колдую. От деда научился. Потом покажу, на притолоке у меня целая аптека сушится. А пока – вот.

Митяй смахнул охапку сена в углу, под ней обнаружилась дверца в погреб. Со скрипом хозяин поднял дверцу, присел, пошарил рукой в темноте. Кряхтя, достал свёрток. В большом куске серой мешковины лежало что—то тяжёлое. Митяй ловко поддел свёрток и аккуратно положил перед Флинтом.

– Вот! Силушка наша. Дед говорит, что всю деревню бережёт.

– Это что? – спросил Флинт и попытался развернуть хламиду.

– Не трожь! – вскрикнул Митяй. – Я сам.

В хламиду завёрнуто что—то увесистое, но небольшое, размером с книжку. Флинт даже подумал сначала, что это книга и есть. Но хранить библиотеку в погребе, в хлеву это было странно. Митяй аккуратно разворачивал тряпку. Из—за серой хламиды показалась тёмная доска. На доске – едва заметно в темноте проступило лицо.