Елена Солнцева - Для имени твоего

Но когда Филипп уже переступил порог галереи, из костра последний возглас 23-го Великого магистра храмовников Жака де Моле заставил его остановиться и взглянуть на небо.

– Veritus!

Порог этого издательства Верочка переступила впервые. Приехала раньше назначенного времени для ее аудиенции с редактором. Встретили приветливо, предложили чай-кофе, усадили в мягкое кресло и попросили подождать, у «шефа», как выразилась секретарь, переговоры. От чая-кофе Верочка отказалась, да и в мягком кресле не сиделось. Волнительный момент первой встречи с редактором присутствовал. Конечно же, это не суд Божий, а всего лишь товарно-денежные отношения. И все же ее история, которую она пестовала, лелеяла, прихорашивала, наводила глянец, будет в этом издательстве распотрошена не то что по страницам, а даже будет разобрана до слов, до букв. И до того, как все-таки причешут и оденут выстраданное дитя по моде и в угоду предполагаемому читателю, согласования и утверждения, которых не миновать, пережить надо было не одно. В своих книжно-издательских мыслях Верочка начала проглядывать стеллажи с книгами, опоясывающие весь холл. Книжные объятия добавляли бонусы издательству, как рекламный ход своего предприятия, так и для создания особого настроения для посетителей, располагающего к доверительному отношению к организации. Большое количество книг на полках, а это все были книги, изданные здесь, заинтересовали и Верочку. «Людям есть что сказать», – первое, что пришло ей на ум от воплощенных в печатные слова чьих-то мыслей. Книги были разные. Это были и толстые, уверенные в себе, в строгих и лаконичных обложках труды, не одного года изысканий и копаний в человеческих душах, авторов-перфекционистов. Эти книги приятно взять в руки и почувствовать, насколько человеческие мысли могут быть весомы. А если их открыть, окунуться в интеллектуальные потоки, которыми автор хочет заполнить сознание читателя, то у неподготовленного читателя и мозг может взорваться. С такой литературой надо быть осторожней. Есть, безусловно, классика, проверенная временем, и такая литература не просто необходима – просто обязательна для человека цивилизованного. Тут же по-соседски и веселенькие книжечки в разноцветных обложках разместились. Ведь их тоже приятно подержать в руках, да они так и просятся руки. Кокетство их обещает приятное времяпровождение, но, как говорится, «обещать не значит…». Сколько раз приходилось покупаться на яркость и многообещающие призывные раскраски обложек, но ведь приемчик работает, покупатель привлечен. Продажа книг – это особый бизнес, ничего общего с написанием книг не имеет, хотя как не через продажу дойти до читателя. Альтруизм не имеет такого охвата населения, как торговля. Так что выходит, что к написанию книг книгопродавцы отношения не имеют, а вот к созданию? Все же издатели всегда обращают внимание автора на оформление их произведений в соответствии с потребностями рынка. Особенно это важно, когда имя автора ни в широких и ни в узких кругах не на слуху. Сначала обложка выделит книгу среди прочих равных, затем название заставит задуматься, а там и зацепит авторская сопричастность к душевным переживаниям своих героев.

Верочка остановилась около полки, где ее внимание привлекла одна небольшого формата книга. И подумала тут же: вот что в этой неприметной для коммерческого успеха книге могло ее привлечь? Ну, ответ напросился сам и сразу – необычность. Необычность заключалась в простоте, что и выделило ее из пестрого хоровода подружек, с которыми она явно дружить не хотела. Черный цвет для книги как-то не совсем коммерческий ход. Хотя в истории, по крайней мере в искусстве, черный как самостоятельное явление был революционером. Назидательный урок академическому сообществу. Каждый цвет может быть прочтен как слово. Или истолкован как сигнал, знак, символ. Какой символ может нести эта обложка, во что книга одета, прямо как в черную рясу. Знак монашества? Монахи облачаются в черную рясу как в символ покаяния. Покаянная книга. Интересно, в чем народ желает покаяться? И что это за народ? Верочка взяла в руки небольшое черное книжное создание. Название, которое расцарапывало обложку жесткой холодной серебряной краской, было эклектичное – «Тамплиеры России», да и имя автора было под стать – Иван Молев. Жуткую трагедию с утра она видела на экране телевизора с его французским тезкой. Тамплиеры и Россия? Это что-то новенькое.