Ол Томский - Черно-белое кино

– Глупая и нелепая смерть, – подумал Родионов.

Он представил себе, как это могло случиться. И удивился – какие замысловатые ловушки уготовлены в этой непредсказуемой жизни.

Упрямство здесь обернулось смертью. Поскользнулся, хотел притормозить, и съехал вниз головой. Сужающееся к низу горло глубокой вазы зажало крылья. Затрепыхался, не смог выбраться и задохнулся.

Глупая и нелепая смерть Негодяя.

Родионовы навели порядок в квартире, поужинали и включили телевизор. Шел французский фильм с Аленом Делоном. В темноте комнаты с мерцающего экрана загадочно прозвучало:

– Ты меня любишь?.. Скажи, что любишь.

Темная аллея скрывала звездное небо над Сергиевским парком. Мы двигались в глубину лесного массива, и когда вышли на поляну, оно неожиданно предстало перед нами всё сразу в спокойном сиянии летних звезд.

Разделившись, мы направились в обход предполагаемого празднества Ивана Купалы. В нашей группе были те, кто не просто решил подурачиться, а придавал этому иное значение. Перед выходом мы по-братски разделили вино и остатки пирога. При этом Виктор, философ и очкарик, заметил: «Почему иду?.. толком сам не знаю, в такие дни происходят фатальные события, и лучше быть рядом с теми, кто разделяет твои взгляды». Серёга, биолог-орнитолог, слухач от Бога, сказал, что идёт, потому-то в нём сегодня звучит какая-то особая музыка. Что касается меня, то я шёл на удачу, по манящему следу судьбы, полностью полагаясь на провидение.

Созвездия освещали нам дорогу. Мы были в центре треугольника: справа была Лира, слева Лебедь, а впереди на груди Орла сиял Альтаир. Изредка слышались девичьи голоса, преображённые эхом, затем всё стихало, и необходимо было заново определять направление движения.

Шли осторожно, с трудом придерживаясь выбранного направления. Услышав треск костра, не сговариваясь, остановились. Всматривались в редкие просветы кустов, стараясь увидеть зарево, но видели только дым, медленно поднимавшийся над вершинами деревьев. Редкие искры костра гасли среди мерцающих звезд.

Мы решили подойти поближе, с уверенностью, что нас не заметят. Другие группы выйдут к месту одновременно с других направлений. Подойдя ближе, устроили наблюдательный пункт, подавая друг другу условленные знаки, и стали ждать, всматриваясь в просветы травы и кустарника.

Девчонки в открытых купальниках, опоясанные листьями папоротника, стояли у костра. На головах у них были сплетённые из цветов и травы венки, а в руках веночки с тонкими свечами.

Отложив в сторону венки, и взявшись за руки, они стали водить хоровод, медленно двигаясь вокруг костра, ускоряя темп.

Я стал высматривать Марту, хотя совсем не надеялся, что она будет участвовать в этой забавной, но нелепой авантюре. Темп танца нарастал, девушки быстрее закружились вокруг костра. Их тела едва высвечивались всполохами огня, а застилающий всё вокруг дым скрывал черты лица. Одна из девушек так весело и отчаянно выплясывала в языках пламени, что я невольно обратил на неё особое внимание, и уже не спускал глаз.

Не сразу, но я узнал Марту.

Лицо её со следами растительного макияжа буквально завораживало. Движения были настолько притягательны и знакомы, что я уже не сомневался, что это она.

Девушки увлечённо двигались по кругу, ускоряя темп, взмахивая в такт языков пламени сплетёнными руками. Их полуобнажённые тела в мелькании теней и в стелющемся дыме излучали сейчас прелесть и первозданность женской природы, усиливая неоднозначность впечатления от ритмичного и зажигательного танца.

Неожиданно танец прервался. Приблизившись к огню, девушки стали выкрикивать: «Купало, Купало, бог изобилия, прими благодарения! Настало время жатвы!» Затем подбросили в костёр сухой травы. Он вспыхнул с новой силой, подняв в воздух розового джина, и мы почувствовали сладковатый запах травы, который ветром отнесло в нашу сторону.

Девушки зажгли свечи и осторожно поднесли венки к пруду. Войдя до уровня юбок, опустили их в черную воду, в которой уже плавали звезды, и они медленно поплыли, едва удерживаясь на плаву.

Запустив венки, девчонки весело принялись бегать вокруг костра и прыгать через него, разгоняя прыжками дым и поднимая искры.

В этой карусели мне показалось, что я безнадёжно потерял Марту, но после то, как трава прогорела, и дым растянуло ветром, я увидел её снова и уже не отрывал взгляда.