Мухаммед Зафзаф - Женщина и роза. Повесть и рассказы

– Ах вы, сукины дети!

– Но они же объелись инжира, – сказала мать.

– Если обожрались, то пусть прогуляются и подышат свежим воздухом на дворе.

– Ночь, так темно. Не оставляй их там!

– Тебя, сука, это не касается.

Мать закрыла рот, а мы вернулись домой только спустя четыре дня. потому что отец не пускал нас обратно и грозился убить.

…………………………………………………….

Я сказал Сюз: «Мне хватит». Она взглянула на меня, рассмеявшись тихим, невинным смехом:

– Хорошо, поедим потом. Или оставим немножко Пьеру (ее брат) и Лине (его подруга).

Потом мы подошли к ночному бару. Я спросил у Сюз, хватит ли у нее денег, чтобы нам зайти в «Пейперз». Она тут же вытащила все, что было у нее в кармане, отдала мне, чтобы я пересчитал. Потом я вытащил то, что было у меня в кармане, и тоже пересчитал. После этого я сказал Сюз:

– Ну что, зайдем?

Она задумалась, потупившись. Потом, откинув назад волосы движением головы, сказала:

– Пойдем домой. Это будет лучше, хотя бы для наших карманов. Сюз вместе с братом жила в частном доме. Она объяснила мне, когда мы входили в квартиру, что это – квартира ее отца, который работает врачом-психиатром в Дании, там на юге, и эта квартира находится в полном распоряжении любого члена семьи. «Скоро, – прибавила она, смеясь, – ты станешь одним из них, и у тебя будет право получить в свое распоряжение любую комнату». Я поблагодарил ее за это и сказал, что устал и должен отдохнуть. Я пошел и растянулся на обычной кровати. Я слышал, как она возится на кухне, гремя какой-то металлической и фарфоровой посудой. Я окликнул Сюз. Она тут же пришла и сказала, что готовит на кухне нам что-нибудь поесть. Я ощущал сильную усталость. Расслабившись, я почувствовал неповторимую тишину и покой. Протянул руку к радиоприемнику, который стоял на столике. Попытался поймать какую-нибудь спокойную музыку, но ничего не нашел. Выключил радио и расслабился. Почувствовал, что меня одолевает сон. Утром я услышал какие-то слова, кашлянул, и Сюз поняла, что я проснулся. Я встал и прошел в соседнюю комнату. Там я увидел трех человек, которые сказали мне в один голос:

– Гуд морнинг!

– Гуд морнинг!

…………………………………………………………..

Услышав у себя за спиной свист, я обернулся. Остановился напротив кафе и стал искать глазами, откуда исходил этот звук. Я увидел, что кто-то машет мне издалека. Человек сидел на каменном заборчике, отделявшем постройку от железной дороги, которая проходила через Тори. Он опустил руку, лица его не было видно, потому что его закрывали длинные волосы, падавшие ему на плечи. Трудно было сказать, когда он в последний раз был у парикмахера.

Я шел очень медленно, вконец изнуренный этой невыносимой жарой. Ветерок слегка теребил мою рубашку, расстегнутую на груди. Издалека было видно, как шевелятся волосы Жоржа. Шевелятся. Шевелятся. Я спрыгнул на железнодорожное полотно и наткнулся на маленькие камешки, торчащие из земли, которые я не заметил. Когда я остановился около Жоржа, он поднял голову, зыркнув на меня одним глазом, поскольку второй был закрыт его густыми, прямыми, лоснящимися от жира волосами. Я познакомился с Жоржем и Аленом в одном из кафе, которых здесь так много. А точнее в том маленьком кафе с двумя дверями, куда в первый раз я привел Сюз. Тогда Ален первым заговорил со мной, поинтересовавшись, пересек ли я море без паспорта. Я удивился этому вопросу. А когда сказал ему, что у меня есть паспорт, то, в свою очередь, удивился он. По его мнению, получить паспорт было просто невозможно. Но есть особые пути, чтобы пересечь пролив 1 1 Имеется в виду Гибралтарский пролив, отделяющий Марокко от Испании. . Когда я сказал им, что не работаю, они переговорили между собой, и Жорж тут же сказал мне:

– Я тоже ничего не делаю. Будет лучше, если ты останешься с нами. По крайней мере, вид у тебя симпатичный.

Когда я остановился рядом с Жоржем, он жестом пригласил меня сесть рядом с ним на каменный заборчик. Я немедленно воспользовался приглашением, и мы оказались с ним лицом к лицу. Он спросил:

– Ты не видел Алена?

– Нет.

Мы помолчали немного, потом, поднимаясь, он спросил:

– А ты куда?

– Я шел в кафе.

Он подтянул шнурки на своих изношенных башмаках, поставив ноги на заборчик, и предложил:

– Давай спустимся на пляж.

Я согласился безо всяких колебаний. Мы перешли железную дорогу и спустились к маленькому кафе, битком набитому хиппи. Там мы увидели Алена, сидящего с какой-то девушкой. Он сидел спиной к нам и лицом к ней. Жорж на мгновение остановился, в раздумье склонив голову, а потом сказал: