Мария Текун - Жизнь Лунгиных. Семейная сага

Вот и доказывай потом, что ты не верблюд.

Где-то глубоко в душе Борис был оскорблен таким отношением к себе, но в то же время готов забыть обиду ради восстановления добрых отношений с тещей, так грубо отрекшейся от своего будущего зятя, а вместе с ним – так уж вышло – и от собственной дочери. Никакой особенной вины он за собой не чувствовал, и надеялся, что с течением времени Надежда Петровна все-таки сменит гнев на милость, когда увидит, например, что Аня действительно счастлива с ним. И для этого он сделает все, что только в его силах, и даже больше того.

* * *

Однажды промозглым ноябрьским вечером, когда Борис шел с одного собеседования, сулившего ему отличную работу и стабильную зарплату, на другое не менее многообещающее, вдруг кто-то окликнул его:

– Боря! Борис! Постой!

Он оглянулся. Через дорогу спешил к нему чернобровый, не ладно скроенный, но крепко сшитый парень в кепке, в куртке-аляске, в джинсах по моде, в дорогих ботинках и с барсеткой в руке – его старый школьный товарищ, тот самый Игорек, с которым он подкладывал под трамвай взрывчатку и совершил еще множество подобных подвигов. по фамилии Карлов.

– Гарик! Карлуша! Вот так встреча! – воскликнул Борис, искренне обрадованный тем, что случай вновь свел их вместе.

– Ты как здесь? Уже вернулся? – Игорь схватил друга за плечи. – Поздоровел! А все-таки ты свин – даже не позвонил. Давно здесь?

– Да нет… – Борис замялся.

– Спешишь?

– Ну, в общем, да, – Боря взглянул на часы.

– Далеко?

– Да вот, на работу устраиваюсь. В общем…

– Слушай! – озарилось вдруг лицо Игорька, будто его, как электрическую лампочку, включили в розетку. – Есть идея! Надо обсудить. Пойдем, я место знаю – тут недалеко.

Борис колебался.

– Да брось ты, если что – завтра сходишь. Какие проблемы? А у меня к тебе дело. На миллион. Пойдем, – он подтолкнул друга плечом.

– Ладно, – Борис сдался. – Верю тебе на слово. – Он радостно обнял друга за плечи. – Куда идем?

– Фи-и-у! – присвистнул Игорь, заметив на пальце у Бориса золотое кольцо. – Вот так дела! – произнес он удивленно-укоризненно. – И ты молчал?!

– Да это… – Боря сразу понял, о чем речь, – в общем, длинная история.

– А разве мы куда-то торопимся? – парировал Игорек. – И учти, что ты теперь от меня не уйдешь, пока все расскажешь, – заявил он безапелляционно и повлек друга за собой в тихое местечко, где к пиву подавали кальмаров в кляре и жареные куриные крылышки.

* * *

Аня тем временем впервые осталась дома за хозяйку. Валентина Матвеевна с утра ушла проведать какую-то родственницу, так что на ее хрупкие плечи легла забота о том, чтобы возвратившийся с «промыслов» Федор Константинович не остался голодным. И потому, едва заслышав звук поворачиваемого в замке ключа, Аня бросилась в кухню заваривать чай и подогревать заранее приготовленные Валентиной Матвеевной пончики.

– Как у нас дела? – спросил Федор Константинович с порога. – Как сажа бела?

Аня улыбнулась, показавшись из кухни.

– Здравствуйте, Федор Константинович.

Федор Константинович любил пошутить и часто говорил поговорками. Анечка поговорок не знала, а потому больше ответить ей было нечем.

– Ну что, чай станем пить с кренделями? – говорил Федор Константинович, потирая озябшие руки. – И вы, Анечка, со мной откушайте, составьте компанию.

Это «вы» всякий раз ставило ее на место. Она привыкла, что так говорят только чужим людям. Но Федор Константинович, казалось, вовсе не хотел ее обижать. Просто он уважал себя и других.

– Я, пожалуй, только чаю, – согласилась Аня и принялась торопливо отыскивать в шкафчиках, содержимое которых никак не давалось ей на память, чашки, блюдца, ложки, салфетки, сахар и прочее необходимое к трапезе.

– Фигуру бережете? – понимающе кивнул он. – Это хорошо, когда есть чего беречь. Только вы не волнуйтесь, – успокоил Федор Константинович, – домашняя выпечка никак на фигуре не отражается, давно замечено: всю жизнь едим, и ничего, как видите.

Федор Константинович в самом деле был строен и подтянут, и для своих шестидесяти семи лет выглядел вполне отлично.

Анечка хоть ему и не поверила, но пончик взяла.

– Так на чем мы в прошлый раз остановились? – спросил Федор Константинович, отпивая кипяток. – Помнится, я рассказывал вам, как в Москву ходил за добычей?

Он усмехнулся в усы. Аня кивнула.

– Там на Большой Пироговской, кстати, кладбище недалеко, знаете?

– Да, Новодевичье.

– Именно. Так вот я на этом кладбище частенько бывал, – он задумался, а потом сказал: – Это странное русское свойство – так и тянет к могилам, вы не находите?