Оксана Кириллова - Я уеду жить в сказку

– Ты права. Я куплю фарш и все сделаю сама, – сконфуженно отозвалась Тома.

– Купишь фарш? У тебя нет мясорубки?

– Нет. Вроде бы.

– Я понимаю, тебе жаль тратить время на приготовление пищи, ты молодая и занятая, но у меня, старухи, времени предостаточно. Я с удовольствием все сделаю.

Бабушка называла себя старухой сколько Тома ее помнила, и она уже давно устала вежливо возражать.

– Я хочу сама угостить тебя, а не заставлять готовить, – только и сказала девушка.

– Я не просто гостья, которую нужно обихаживать, – возразила бабушка. – Я приехала, чтобы скрасить тебе выходные, и у меня получится.

«Вряд ли это возможно». Подумав о том, что произойдет в воскресенье, Тома, видимо, изменилась в лице, потому что бабушка с недоумением спросила:

– Что произошло?

– Ничего.

Надо постараться загнать это поглубже. Не обращать внимания на винт. Потом, когда бабушка уедет, Тома получит право убиваться хоть бесконечно. Можно лечь в постель, укрыться с головой и делать вид, что спишь, а самой облиться слезами.

***

Съемная квартира выглядела убого. Тома отметила это только теперь, приведя сюда бабушку и оценив обстановку как бы со стороны. Заселяясь, счастливые подруги этого не заметили – глаза застелила пелена эйфории от самого факта переезда «в Москву, в Москву» и предстоящей жизни вместе. «Двушка» всегда казалась темной: окна выходили на северо-восток, и под ними к тому же росли высокие деревья, так что солнце и свет почти не проникали в помещение даже летом.

Комната, в которой разместились Тома и позже Соня, смотрелась вроде бы терпимо, особенно когда в ней прибирали. Но незамыленный взгляд легко «вылавливал» кучу хлама, для вывоза которого потребовался бы целый грузовик, а то и не один. Хозяйка квартиры не желала выбрасывать ничего, начиная с дышавшей на ладан мебели и заканчивая слегка побитым молью советским ковром на стене. Бабушкина квартира – особенно прежняя, времен детства Томы – тоже хранила множество «приветов» из прошлого, но если в ее атмосфере был трогательный налет ретро, то здесь – лишь тоска.

Сразу было решено, что Тома поселится в комнате одна, потому что к ней должна была приехать подруга Соня – она уже тогда поговаривала о переезде. С появлением Сони мало что изменилось: она почти не инициировала беседы с соседками и в основном передвигалась по квартире короткими рывками – до ванной, до входной двери. Большую часть времени проводила лежа.

Кровать Томы разместилась в углу между горой ветхих книг и добротной старой тумбочкой, у которой, правда, покривилась дверца. Заправлять постель с утра Тома не стала. Наполовину вылезшее из пододеяльника одеяло бесформенным комом возвышалось над не слишком чистой простыней.

– Я собираюсь перестелить постель и достать запасную подушку, – объявила Тома, стараясь встать так, чтобы заслонить от бабушки это безобразие – как будто все остальное было безупречно. – Ты сможешь лечь.

– А разве ты не проголодалась после работы?

Бабушка тяжело опустилась в кресло – судя по невнятно-тусклому цвету, ему тоже был не один десяток лет, но, главное, свои функции оно выполняло.

– Я что-нибудь приготовлю, а ты поспи.

– Нет уж, мы договорились, это возьму на себя я. Сижу пять минут и приступаю.

– Не хочешь принять душ?

Полотенце. Надо найти чистое.

– Да, вот это было бы неплохо.

Бабушка сняла и протерла очки. Томе не хотелось думать, что она незаметно разглядывает комнату, каждый ее уголок.

– Симпатичный узор на обоях. – Бабушка удовлетворенно улыбнулась, точно наконец нашла нужные слова.

– Ужасный, – с некоторым облегчением отозвалась внучка.

Иногда ей казалось, что кроваво-алые астры на белом фоне светятся в темноте. А перед рассветом и на закате они становились черными, как наряд вдовы.

– Не так просто найти нормальную квартиру в Москве, – будто оправдалась Тома.

– Это уж точно, – согласилась бабушка доброжелательно. – Но ты справилась, девочка.

– Не я. Мы.

Теперь это слово казалось невероятно далеким и не имеющим отношения к реальности. Тома, Катя и Надя. «Мы».

Что было в относительном порядке, так это кухня. Стол завален вещами Нади и Кати, но плита идеально вычищена, холодильник вымыт, пол подметен. Пятно какой-то патоки на двери духовки почти не бросалось в глаза, если о нем не знать.

– Отличное место! – отметила бабушка, повязывая поверх халата фартук Томы, который она привезла и почти не использовала. – Я бы проводила тут массу времени.