Виктор Боев - Метаморфоза Остапа Бендера

Заранее благодарю Вас. Желаю Вам здоровья и всяческих успехов в Вашей политической жизни.

С уважением,

тов. А. А. Листопадов»

Остап поинтересовался, нет ли у Листопадова фотографической карточки.

– А может, он вас вспомнит по фотографии, – пояснил великий комбинатор.

Старик немедленно согласился с правильностью поставленного вопроса и стал рыться в чемодане.

Из трех найденных Андреем Андреевичем снимков великий комбинатор отобрал один и приклеил его в верхнем левом углу первой страницы письма.

– Теперь уж, думается, все будет нормально, – сказал Остап, а про себя подумал:

«Ишь ты, старикашка, второй жизни захотел! Здесь есть более молодые, энергичные люди, а он, видите ли, готов бороться с врагами революции… Сами поборемся…»

Бендер демонстративно аккуратно положил письмо Листопадова в конверт и стал прощаться, намереваясь пуститься в путь.

Андрей Андреевич не смог сдержать слезы. Он крепко обнял своего молодого друга и ладонью постучал по его спине. Сцена прощания продолжалась всего три минуты. Великий комбинатор поблагодарил Листопадова за все, что тот для него сделал, и пошел своей дорогой.

Надо сказать, что, несмотря на огромные преобразования, которые произошли за последнюю неделю во внутреннем мире великого комбинатора, внешний вид его почти не изменился. Командор был одет в ту же одежду и был так же небрит и лохмат. Но в данный момент это его не беспокоило…

Бендер был охвачен великой радостью и великим счастьем. Эмоции захлестывали его.

– Лед тронулся! – временами повторял он. – Москва ждет меня!

Столица встретила великого комбинатора без излишней праздничности и торжественности, без цветов, шаров и транспарантов. Какая-то знакомая до боли монотонность царила в великом городе великого государства. Как обычно, много людей на улицах и много транспорта.

Командор, добираясь до Москвы, прошел пешком в общей сложности около пятисот километров. В столице его никто не встретил, не радовался ему, не подбрасывал вверх как победителя.

Решение добираться до Москвы без использования транспорта Бендер принял осознанно. Остап считал, что одолевая дорогу, он должен очиститься от прошлого и в идеологическом, и в практическом плане и прийти к будущему без груза сожалений о прошлой жизни.

И вот цель достигнута. Великий комбинатор в столице и при этом чувствует себя политиком. Но что конкретно надо делать, он пока не знает.

Добравшись до Красной площади, Бендер провел там около двух часов. От голода у него стала кружиться голова.

«Надо что-то делать, – размышлял он, – иначе упаду прямо здесь. Необходимо как-то заработать денег на еду…»

Тут он вспомнил один из своих способов, которому некогда обучал гражданина Воробьянинова. Но для этого ему пришлось добираться до другого исторического места Москвы.

И вот посреди многолюдного Арбата с соломенной шляпой перед собой сидел лохматый молодой человек в помятой и грязной одежде.

Если бы кто-нибудь еще совсем недавно сказал товарищу Бендеру, что придет, мол, время, когда тот пойдет по миру с протянутой рукой, великий комбинатор безо всякого промедления обильно плюнул бы ему в лицо. А теперь? Теперь не кто иной, как Остап Бендер, стоял на исторической улице Москвы, жалобно выкрикивая трогательные выражения:

– Подайте нищему монету!

– Помогите, чем можете, ветерану мировой войны!

– Смилуйтесь над несчастным активистом трех русских революций…

Провозглашая просьбы и мольбы подобного рода, Бендер не придавал ни малейшего значения своему возрасту, не задумывался над тем, мог ли он вообще по объективным причинам быть участником тех или иных исторических событий или занимать ту или иную должность в государственных органах. Это казалось ему не столь значительным.

А тем временем, несмотря на дрожащий, очень жалобный голос просителя и действительно несчастный внешний вид, шляпа его была абсолютно пуста. Великий комбинатор, изо всех сил щурившийся, чтобы придать своему лицу более страдальческое выражение, время от времени опускал руку в шляпу, но каждый раз не обнаруживал в ней ровным счетом ничего.

Так продолжалось до тех пор, пока Бендер не осознал ошибочность избранной тактики.

«Нужно менять политическую маску», – догадался он и, подняв шляпу с земли, встал во весь рост и уже господским басом стал произносить следующие фразы: