Ольга Келлер - Как бить лапами и не опустить руки!

– Ну, если так категорично, то пускай мама приходит, забирает документы. Насильно держать не будем.

Проявив самостоятельность, ушла из математической школы в обычную – и не жалею.

Перевестись оказалось очень просто, и во вторую смену уже сидела в любимом классе со своими товарищами.

После восьмого класса многие ушли, нас перемешали и сформировали три класса вместо четырёх.

Меня посадили с красивым светловолосым кудрявым мальчиком, который целый урок смешил и дёргал за косу. На следующем уроке сбежала от него к подружке. Если бы знала, что он моя первая любовь, наверное, так опрометчиво бы не поступила.

Через две недели должны были идти в поход. Все пришли с рюкзаками, в предвкушении песен под гитару у костра, печёной картошки и чая из лесных ягод в котелке. Но нас ждало разочарование: классная руководительница заболела, нужно расходиться по домам. Но очень не хотелось…

Тогда мальчишки взяли инициативу в свои руки: предложили поехать на электричке за город. Все согласились и пошли на остановку. Но тут меня стали терзать сомнения. Много раз ездила с родителями в лес на электричке и знаю, что возвращается она поздно вечером. Мама будет волноваться, а у неё сердце. Смотрю на Олю. Вижу, она тоже начинает сомневаться по поводу этой авантюры. Мы не сговариваясь заходим за автобус – и он уезжает без нас.

В понедельник только и было разговоров, как им попало от родителей, кто потерялся, кто с кем целовался. Ко мне подошёл бывший сосед по парте, поинтересовался, куда мы с подругой делись. В ответ лишь пожала плечами и улыбнулась.

Прошло две четверти. На зимних каникулах поехали на турбазу. Классная руководительница спала (на всякий случай) у входа в комнату девочек, чтобы с нами чего-нибудь не случилось.

Два дня мы строили и штурмовали крепости, кидались снежками, кувыркались – веселились на полную катушку.

Во всей этой кутерьме Сергей Заворохин, ухажёр подруги, делает мне подножку. Падаю и сильно ударяюсь локтем о глыбу льда, твёрдую как гранит. Резкая боль сразу отдаёт в голову и начинает пульсировать. Нет сил, хочется спать. По дороге к домику физрук просит донести стулья в актовый зал, где будут танцы. Но не могу, отказываюсь. Почти на автопилоте дохожу до кровати и проваливаюсь в сон. Просыпаюсь уже утром. Голова не болит, только ноет локоть. Но кто в детстве не падал?

Лето. Едем в посёлок Радсад под Николаевом, в летний комсомольский трудовой лагерь. Утверждаем кандидатуры, и вдруг оказывается, что я – недостойна.

Встал физрук Роман Михайлович и заявил:

– Тася Муранова зимой отлынивала от общественных работ: на турбазе отказалась носить стулья. Комсомолки так не поступают.

Пришлось защищаться:

– А вы спросили, почему не стала носить стулья? Нет, не спросили. У меня сильно болела голова, поднялась температура, и я шла в комнату спать.

Моя ли пламенная речь повлияла или же в лагерь брали всех – но в список включили.

Приехали. Во дворе школы развёрнут палаточный городок, внутри железные кровати и никаких удобств. Так прожили два дня, пока сильный ливень с грозой и шквалистым ветром не растерзал наше жильё. Сорвало верёвки с колышков, палатки страшно бухали и стонали. Под проливным дождём бежали с вещами в школу, ночевали в спортзале. Мальчишки перетащили нам матрасы, положили на пол. Оказалось, что спать в зале всё-таки лучше, чем под звёздами, поэтому там нас и оставили.

Чувствовали себя взрослыми. В первую половину дня работали, во вторую отдыхали, вечером – танцы.

Сначала нас поставили на прополку помидоров. Поле – с аэродром, работать под палящим солнцем. Через пару часов двое уже лежали под деревьями с солнечным ударом. Начальник лагеря куда-то ездил, ругался, наверное, с руководством совхоза. Подъехала грузовая машина, нас посадили и увезли собирать яблоки.

Яблоки – это здорово, а какой запах! Правда, надо было залезать на стремянку, а где-то и по веткам. Но я девочка сильная, цепкая: не зря два года проходила в цирковую студию. От мальчишек не отставала, а девчонки вообще не могли за мной угнаться. Наш счетовод только и успевал ставить плюсики напротив моей фамилии.

Обед. Какое ласкающее слух слово для молодого, растущего организма! Еду привозили в сад. Мы рассаживались по ящикам и с аппетитом наворачивали всё, что нам предлагали. Впервые дни, правда, куксились: невкусно, мошка попала. А через неделю не мешала даже упавшая в тарелку гусеница: её спасали, а суп доедали. Так есть хотелось! На второе всегда была перловая каша с котлетой. Но и каша на природе поглощалась быстро. Ну а про компот и говорить нечего: он был просто вкусный, и все хотели добавки.