Сергей Прокопьев - Иго во благо

Дед Андрей женился после Гражданской на своей Августине, родилось двое детей, можно жить, но советская власть обложила крестьян, которые противились колхозному строю, игнорируя линию государства на коллективное хозяйство, таким налогом, что дед два раза заплатил, в третий не смог и решил отсидеться в лесу. В том самом, куда брат Карл не успел доскакать с головой на плечах. Жене наказал всем говорить, что на заработки ушёл. Был классным плотником и столяром. В лесу дед прячется, тем временем пшеница вызрела, а косить некому, жена с животом – третьим ребёнком, дядей Степаном, беременна. Дед ночью из леса тайком вышел и скосил хлеб. Мужик молодой, силушка немереная, руки как клещи, за короткую летнюю ночь успел всё поле пройти. Бабушка со светом вышла снопы вязать, доброжелатели увидели и доложили властям, дескать, подозрительно: баба на сносях, вот-вот рожать, и вдруг здоровенное поле скосила незнамо каким чудесным образом, вчера стояло нетронутым, сегодня она с пузом снопы вяжет… Явно где-то мужик рядом прячется.

Власти организовали облаву, призвали милицию, комсомольских активистов, прочесали лес. Деда и ещё троих беглецов поймали в свои сети. Расстреливать не стали, хотя могли, шла борьба с «классовым врагом кулаком», под эту статью любого и каждого могли подвести. Деда отправили в лагерь в Котлас.

У деда в роду мужчины все плотники. Постоянно ходили с артелями на заработки. Да что ходили, за океан плавали. В домашнем архиве есть фото прадеда, бабушки Августины отца – Роберта. Вековая канадская тайга, посреди густого леса пилорама, работающая от паровой машины. Прадед в комбинезоне и шляпе стоит, в руках держит длинное полотно пилорамной пилы. То ли менять собрался, то ли уже сменил. Заработал он в Канаде денег. Заторопился на родину и зря заспешил. Вёз из Канады богатую шубу, где-то на границе купил тройку лошадей. Хотел домой с шиком приехать. Не учёл одного – гражданской войны. Вместо шика получился пшик. Вернулся без шубы, тройки и денег. Рад был, живой до дома добрался.

Что касается деда Андрея, где-то в это же время не в Канаду отправился на заработки, поближе. Храню удостоверение, выданное ему Самарским уездным военным комиссариатом. Приехал на заработки в Самару, а его там цап-царап и в Красную армию. Хотели поставить под ружьё и бросить на фронты Гражданской войны, да выручило от фронтовых небезопасных будней рукомесло. В удостоверение написано, что колёсник Андрей Шмидке получает отсрочку от призыва на военную службу до 15 декабря 1920 года. Деда определили в мастерскую по производству повозок и тачанок для Красной армии. Участвуя в выпуске грозного оружия Гражданской войны, на фронт не попал.

В Котласе в лагере искусного плотника освободили от общих работ – поставили изготавливать мебель для начальства. Мастерил в тепле и при хорошем питании шкафы, комоды, столы, диваны и всякую другую мелочёвку – от стульев до будок для собак. Начальства много, запросы всякие-разные.

Мой старший сын Коля смеялся, когда младшего в армию призвали, мол, Миша, бери справку деда и дуй в военкомат, чтобы тебя тоже на колеса для тачанок бросили. Всё лучше, чем куда-нибудь в горячую точку попасть.

Дед не одну мебель делал, в Омске немало домов построил, кроме этого – в Казахстане, там тоже слава о нём шла.

В лагере дед сошёлся с оборотистым мужичком из Самары. Тот из себя был хлипенький, да голова варила, с кем лучше всего пойти в побег. Видит, дед крепкий, быка кулаком свалит, харчи хорошие – не исхудал в лагере и работает в нужном месте. Сговорились, дед тайком изготовил вёсла, припрятал в укромном месте. В праздник рванули. Как выбрались из лагеря, не знаю, но время улучили самое подходящее. Лагерь стоял неподалёку от Северной Двины, у берега находились примкнутые цепями лодки. Дед своими лапищами сломал замок, как спичку, и сел на вёсла. Из напарника гребец никудышный, дед двенадцать часов грёб против течения. До мяса стёр руки… Погоня, возможно, была, но беглецы ушли.

Повезло им, тогда ещё ГУЛАГ только-только набирал обороты, наплыв крестьян – спецпереселенцев и заключённых – огромный, система захлёбывалась, отчаянные люди бежали часто, на всех карательных органов не хватало. Наши беглецы, сойдя с лодки, пешком добрались до Самары. Оборотистый мужичок обещание сдержал, выправил деду надёжный документ. Дед дал весточку жене на Украину. Бабуля, что могла, распродала, троих детей (уже и дядя Степан родился) в охапку и в Сибирь. Дед решил подальше от Украины поселиться. Но жил под своим именем. Тотальный контроль ещё не накрыл всю страну, можно было затеряться.