Эльшан Таривердиев - Из мрака с любовью

– Где был тогда мой отец? – взволновано спросила Хумай. – Он был рядом?

– И нет, и да. Меня обихаживали его родственницы. Мужчинам нельзя было приходить ко мне – кроме моего отца. Твой отец взбирался на дерево, растущее рядом с домом, и, укрывшись листвой дерева, наблюдал за мной и днем, и ночью. Когда после месяца лечения твой отец попросил моей руки у моего отца, тот ему ответил: «Я дал свое согласие задолго до того, как ты, Исрафил, решился на этот шаг. Каждый отец рад был бы такому зятю. Ты спас мою дочь от гибели, а нас, родителей, – от большого горя. Теперь она твоя по праву».

Неожиданно с шумом распахнулась дверь гостиной, и в залу уверенным шагом вошел хозяин дома – Исрафил бек Атабеков. Массивный, с длинными ногами, мужчина шествовал по паркету в высоких, со сплошной шнуровкой сапогах Ее Величества королевы Англии.

– Ата! – позабыв о душевном разговоре с матерью, Хумай с визгом бросилась к отцу.

Солмаз, покачав головой, сделала дочери замечание:

– Хумай, так нехорошо – надо быть сдержанной, ты уже взрослая.

– Брось, жена, не останавливай ее, – заступился за дочь Исрафил бей. – Отца позволено так встречать, мы с тобой не святоши какие-нибудь персидские, пусть показывает свою любовь к родным. – глава семьи улыбнулся и провел рукой по пышным усам. – Мне было бы приятно, если и ты, жена, таким образом меня встречала… – глаза отца семейства светились любовью – он по-прежнему боготворил свою жену.

Солмаз подчинилась желанию мужа, подошла и так же нежно, как дочь, обняла мужа.

Держа в объятия двух самых родных ему людей, Исрафил бей счастливо вздохнул.

– Да посмотрите, что я приобрел в порту у одного деляги! – учтиво отступив от жены и дочери, Исрафил бек энергично указал на свои ноги. – Настоящие сапоги из телячьей кожи, а какие удобные за счет высокой шнуровки!

Хумай расхохоталась:

– Отец, ты прости, но о такой обуви я читала во французских книгах, такие носят дамы в Париже.

– Опять ты про Париж! – строго сделала ей замечание Солмаз и покачала головой.

– Солмаз, что не так с Парижем? – вмешался отец семейства.

– Много говорит о городе, где немало свободы и всякого такого… – бросив строгий взгляд на мужа, Солмаз желала показать свое недовольство увлечением дочери. – А все ты, Исрафил! Нанял ей преподавателя французского, теперь она всех нас и нашу жизнь сравнивает с жизнью французов.

– Напрасно ты так строга к ней и ко мне, – отбивался от жены Исрафил. – Пусть увидит, каков мир за этими крепостными стенами, пусть будет образованна и мечтательна. Она же моя звездочка на ночном небосводе, она – над всем миром, пусть интересуется всем.

– Почему на ночном? – испугано возразила Солмаз. – Все, что угодно, только ничего ночного и мрачного.

– Кстати, о ночном небе… – Исрафил бек обратился к дочери. – Не беспокойся, я о твоей просьбе не забыл, ищу эту штуку по всему Баку.

– Что еще надумала, Хумай? Сегодня от тебя одни сюрпризы! – насторожилась Солмаз.

– Это наш с отцом секрет, – Хумай медленно подошла к отцу и прижалась к его груди.

– Секреты? От меня?.. – мать строго посмотрела на дочь. – Как это понимать?

– Так уж и быть, посвящу, – дабы разрядить ситуацию, Атабеков признался первым. – Хочу купить дочери одну забавную вещицу – телескопом называется. С его помощью звезды изучают. Полезное занятие.

– И этот каприз – оттуда?.. – женщина строго посмотрела в сторону стула, на котором лежала раскрытая книга.

Хумай кивнула головой и тут же спрятала лицо на груди отца.

– Хумай! – Солмаз повысила голос. – Когда прекратятся эти причуды? Ты желаешь получать то, что вычитываешь в этих книгах, мне это совсем не нравится!..

– И вовсе не в книгах я такое увидела, – виновато ответила Хумай. – У Цемахов дома, в перерывах между занятием французским, господин Цемах показал мне прибор, объяснил, что такое телескоп и как им пользоваться.

– Ай, душа моя, ну что ты на самом деле… – пытаясь урезонить жену, вмешался Исрафил бек. – Что в этом непристойного? У твоей дочери желание развиваться – звезды изучать. В будущем обрадует нас тем, что станет астрономом. Было бы хорошо, если бы вы вместе занялись этим… И тебе, жена, было бы полезным такое занятие!

– Вот этого вы от меня не дождетесь, – возмутилась Солмаз на слова мужа. – Исрафил, как ты себе представляешь нашу дочь в темноте, на крыше дома, разглядывающую ночное небо? Люди скажут, что она сумасшедшая!

– Меньше всего меня беспокоит, что эти темные люди скажут, – возмутился Атабеков. – Они сами, кроме того, как молиться на крышах, ничего больше не знают и не желают знать, их даже не заботит, под каким созвездием они молятся!