Дин Хук: Национальное достояние

Фима был своеобразным преподом. Если в его расписании стояло три пары подряд, то он мог прийти к середине второй или даже к началу третьей. Первую, ознакомительную лекцию он провел так, будто мы попали в центр подготовки НАСА, а не в рядовой университет. Но на деле все оказалось куда хуже. Самым запоминающимся событием на его парах стала дискуссия поющего транса с Лехой. Все, что мне было известно о Лехе, – это то, что он недостаточно хорошо знал историю, но этот факт выводил его из себя и он готовился к занятиям как сумасшедший. Тема дискуссии: «Петровские преобразования».

Леха был из консервативной семьи и на тот момент придерживался мнения, что все старое лучше нового. Его оппонент же – наоборот, верил в то, что все новое – хорошо, а все старое – плохо. Абсолютно безапелляционная позиция певца против чуть более, но все же слабо аргументированной позиции Лехи. Это был наш «потолок», на что мы, группа, были способны. Не потому что никто не мог подготовиться лучше, даже я бы это осилил, при том, что я тратил вечера скорее на перегонку через себя пива, чем на учебу. А потому, что у всех были свои заботы. Кто-то гнал пиво, кто-то не успевал из-за реальных дел, навязанных обстоятельствами, кто-то и хотел бы учиться, но ленился, а кто-то просто не мог, потому что был тупой, как самый старый пень. Самое обидное, что половина из нас обучались за счет государства.

Нашим старостой был парень маленького роста, с короткими русыми волосами. Звали его Андрей Глазнов. Он встречался с девушкой, тоже учившейся на нашем факультете на курс или два старше. Их отношения завязались еще до того, как он сюда поступил, поэтому, он знал многих на факультете. Как оказалось, на каждой кафедре были свои группы «сектантов», которые устраивали «чаепития» и обсуждали свои «сектантские» темы.

Как-то я сидел в кабинете, выделенном под такие собрания. В кабинет шагнул мужичок в очках и дешевом костюме. Его пузо серьезно выпирало из-под пиджака. Под носом красовались маленькие, ухоженные и убогие усики. Он зашел, присел, и с ходу начал интересоваться, как первокурсникам учеба.

– Не очень, – честно ответил я.

– Почему же?

– Когда я приезжаю к первой паре, учитывая, что я люблю поспать, а преподаватель приходит к третьей, меня это сильно демотивирует.

– Ну, ничего, на следующих курсах у вас буду вести я, и такого точно не будет.

Когда он вел у нас занятия на втором курсе, я вспоминал цитату из книги моего любимого писателя: «Никогда не доверяйте человеку с холеными усиками».

На протяжении всего срока обучения я побывал в библиотеке один раз. Когда писал диплом. Я пришел, сделал копии с нужной мне литературы и ушел. Но этот поход в «хранилище знаний» мне запомнился надолго.

В компании Алены и ее подруги Любы я вышел на нужной нам станции метро. Мы приступили к поискам библиотеки. Сам я больше хотел погулять, поэтому не позаботился о том, чтобы узнать дорогу заранее. После 5—10 минут безуспешных поисков мне пришлось звонить своему школьному учителю истории. Он был на восемь лет меня старше, и закончил «национальное достояние» четыре года назад. Его звали Менахем Мендель, но я называл его просто – дядя Мендель.

– Дядя Мендель, здравствуйте, мы тут ищем историческую библиотеку, вышли из метро, дошли до аллеи.

– Как можно выйти из метро и не увидеть библиотеку? Вы из какого метро вышли? Не уверен, что будет толк от пребывания в ней, если вы даже дорогу найти не можете. И я, слава богу, не твой дядя, перестань меня уже так называть!!!

Рядом с нами, весьма кстати, оказалась пиццерия, которую не нужно было искать, и я предложил девушкам последовать совету дяди Менделя. Через 15 минут мы уже сидели внутри, и я попивал какое-то самое дешевое пиво, что у них было.

Из-за того, что на первом курсе я был постоянно пьян, я плохо помню дни в целом, но зато отчетливо помню детали, как будто все это было вчера.

Я позвал своего школьного друга Пашу. Он был греком с говорящей фамилией Македонский. Так же, как Александр в свое время завоевывал народы огнем и мечом, мой друг завоевывал женщин алкоголем и хуе́м.

Не помню, о чем мы болтали с девушками, но вроде как Люба порывалась уехать пораньше, хотя и жила в студенческом общежитии.

Македонский пришел не один, а привел с собой нашего одноклассника. Мы звали его Кость, так как он был очень худой, но совсем не жилистый, как обычно говорят про спортивных ребят. К тому времени я успел выпить еще пару кружек пива. Македонский с ходу заказал еще по две каждому.