Дмитрий Кноблох - Черно-красные траблы. Или… о некоторых проблемах развития русского анархического коммунизма в современных условиях

У Российского анархиста подход к жизни совершенно иной. Дело в том, что современный Русский анархист, по причине того, что наличие рабочих мест на имеющимся рынке труда в России уже является дефицитом, зачастую не является представителем пролетариата (представителем наемного труда), в отличие от западного товарища. Такое происходит так как экономика России строится в основе своей на продаже имеющихся на российских территориях полезных ископаемых. В связи с чем создание производств на данных территориях, согласно убеждения капитала, менее целесообразна нежели участие в распределении добытых природных ресурсов и, разумеется, в спекуляции на финансовых потоках, полученных в результате реализации добытых ресурсов. Таким образом становиться нецелесообразным и наличие наемных рабочих, готовых продавать свой труд. Вот пролетариат и исключается из системы товарообмена, так как его труд не представляет ценности.

Из чего получается, что анархическое движение России представляет собой совершенно разномастную среду представителей разных общественных групп. Тут и творческая и техническая интеллигенция, представители различных профессий бюджетной сферы (медицины, образования, почтовых служащих и т. п.), представители частного бизнеса и криминала, а также те, кто не сумел себя реализовать в жизни. И общее у всех этих людей только одно – их идея. Это построение общественных отношений без посредника в виде государства. Но одной идеи мало, постоянно споря о методах, анархическое сообщество то и дело распадается на мелкие группки, которые лоббируют каждая свое видение развития движения, внося тем самым деструкцию, дробя и так немногочисленных анархистов, делая невозможным представлять более-менее серьезную общественную силу. В этом отличие от четко выработанной доктрины западных товарищей, которые выступают с единой позицией, так как имеют возможность шантажировать капиталиста причинению тому убытков. Они выводят на улицы тысячи сторонников, заставляя капитал и государство прислушиваться к мнению протестующих представителей пролетариата.

В России же, где в сфере добычи и распределения ресурса занят минимальный процент населения (который получает достойную плату) остальное население, оставшееся не у дел, вынуждено довольствоваться тем, что может каким-то образом принимать участие в распределении товаров и получать проценты от обращения товаров. И многие в этом преуспели, надо сказать. Так что русский обыватель, благополучие которого зависит не от коллективного труда, как на западе, а от его личностных качеств, вряд ли будет участвовать в социальном протесте или борьбе за свои права, так как для него она просто не представляет интереса. Его благополучие зависит от его способности извлекать прибыль из финансовых потоков, получившихся в ходе реализации полезных ископаемых, другим словами паразитировать на движении капитала. А в таком деле лучше внимание к себе не привлекать как со стороны властей, так и со стороны общества. Это и отличает специфику современного Российского общества от общества стран, где все еще вынужден применяться коллективный труд и где лишение определенных благ отражается на всех наемных рабочих сразу, что естественно приводит к социальным протестам. Это и есть благодатная почва для анархистов и прочих левых на западе.

Так вот, Россия хоть и не может похвастаться наличием стройных колонн пролетариев, но тоже имеет свою специфику развития борьбы против диктатуры капитала и власти государства. И заключается эта специфика в следующем – Российское общество больше организовано не по профессиональному признаку, а по территориальному. Вот западный пролетариат, задействованный в производстве селится в одном месте, чтобы удобно было до этого производства добираться. Вести борьбу за улучшения условий жизни он не станет, так как по большому счету достаточно неплохо социально защищен капиталистом, заинтересованном в наемном труде. И кроме того все западные рабочие находятся в фактически равных социальных условиях, что не дает предпосылок для недовольства.

Российский обыватель же напротив, более склонен к бунту социальному. Стихийному и без четких целей. Вот дать цель этому проявлению народного негодования я и считаю первейшей задачей анархического движения. Россиянин в силу своего исторически сложившегося менталитета требовать чего-то исключительного не будет и выйдет на улицу только тогда, когда чаша его терпения будет переполнена. И даже в этом случае он будет протестовать против таких социальных проблем как «детей в сад не устроить, еда дорожает и денег не хватает на самое необходимое, государство принимает законы и тем самым частный бизнес (купи продай имеется в виду) ставит в тяжелые условия, развить мелкое производство невозможно, чиновники воруют, дороги плохие» и так далее. И это не пустые слова, все мои исследования последних протестных акций прямое тому подтверждение. Люди выходили протестовать каждый со своей бедой, но никто четко не мог сказать, что он точно хочет от протеста. Эти люди настроены были очень сурово, но им всем не хватало одного – четкой, определяющей дальнейшее развитие общества идеи. Причем не просто идеи, а гарантии того, что их не обманут в очередной раз. И общее у них было только осознание того, что общество требует обновления – согласитесь, достаточно абстрактное понятие.