Владимир Дэс - Проданное ничто (сборник)

– Да, сын прежнего управляющего.

– Чего ему надо?

– Не знаю.

Оттолкнув ее, в кабинет ворвался парень.

Я как увидел его, так и понял: это конец, он пришел меня убить. Наверное, Сатана ему шепнул, ради кого и чего умер его папаша.

Я не стал ждать мордобоя. С детства боюсь физической боли.

И тут же решил: «В окно…» Разбежавшись, выбил импортное тонированное стекло вместе с пластмассовой рамой.

И в этот момент пробили часы.

Все…

А этот сын бросился за мной к окну с какой-то бумажкой, крича вслед мне, уже вылетающему с седьмого этажа: «Подпишите денежную помощь на поминки по отцу!»

«Какому отцу? – еще успел я подумать. – Какую помощь? Как же так?

Он же пришел меня убивать».

Бам-м… об дорогу, по которой ходят люди-букашки.

И тут же:

– Привет, приятель, а вот и я. – Дьявол стоял над моим бездыханным телом. – Что, обманул? – Он тряхнул мою отлетевшую душу. – Ну, полетели.

Я трепыхнулся с надеждой: раз полетели, так, может быть, не к нему в Преисподнюю.

Но Дьявол, подхватив мою душу, оторвал ее от толпы, уже собравшейся над распластанным мной, бывшим человеком, сделал крут, и вмиг свет над моей душой замкнулся.

Ужас и тоска охватили всего меня, буквально выворачивая наизнанку.

– Боже мой, какая мука!

– Причем вечная, – утешил мой бывший приятель, подливая кипяток в котел, где я оказался с моим бывшим начальником.

Тот, увидев меня, протянул к моей шее свои синие руки.

– Господи! – вспомнил я о Всевышнем. – Спаси!

– Поздно, дорогой, – ответил мне Дьявол и больно ударил кочергой по шее. – Раньше надо было о Боге вспоминать.

От удара я поневоле нырнул в бурлящую жижу. Хлебнул кипятка и заплакал.

Бедный я, бедный. Жалко-то как себя! И на кой черт сдался мне этот Дьявол! Сиди вот теперь в кипятке и жди, когда тебя жарить начнут.

Тут что-то булькнуло.

– А-а-а!!! – завопил я.

Это мне свежего кипяточка подлили.

«Только бы не споткнуться, только бы не споткнуться», – билась в голове, вместе с учащенным пульсом, одна-единственная мысль.

Я бежал, нет, летел, как мне казалось, над ковровым паркетом королевского дворца, боясь ступить как-нибудь не так и ужасаясь от мысли, что могу споткнуться.

Меня сегодня допустили до Руки Короля!

Я смогу ее поцеловать!

Прижать свои губы к руке божественного существа, повелевающего в нашей стране всем живым и неживым.

Какая честь!

Какая радость!

Какое счастье!

Король сидел на троне, сверкающем алмазами, в самом конце зала, и я, обмирая сердцем, с каждым шагом приближался к заветной мечте каждого смертного.

Рука Короля лежала на золотом подлокотнике его высокого трона и слегка подрагивала.

Я приближался… Сколько раз я проделывал этот путь – от дверей к трону – в своих мечтах!

Сколько раз я упражнялся в пустой комнате, степенно нагибаясь над перчаткой, лежащей на краешке полированного стола.

Сколько сладостных моментов я пережил в предчувствии этого волшебного дня – один Бог знает!

И вот сейчас это свершится.

Господи, помоги!

Король разговаривал, полуобернувшись, с кем-то из вельмож, имевших высокую честь стоять за троном, и, казалось, не замечал меня, допущенного сегодня до его руки.

Но это ничего не значило.

Важно было поцеловать Королевскую Руку. Если Король позволит, это будет означать, что я допущен.

Осенен королевской милостью.

А милость Короля не знает границ.

И вот я уже у самого трона.

Вот уже у самой Королевской Руки. Дрожа всем телом, я склонился в верноподданническом поклоне. Потекло время.

Король все разговаривал.

Меня бросило в жар.

Король не обращал никакого внимания на меня, на «ничто», стоящее на полусогнутых ногах у его трона.

Вокруг зашептались.

И в ту минуту, когда в мою сторону уже двинулись его стражники, Король глянул на меня мельком, чуть-чуть, и отвернулся, но при этом шевельнул мне мизинцем.

И все! Этого достаточно.

Я упал на колени и приник осторожно, трепетно и нежно к Королевской Руке.

Рука была белая-белая, с нежными, едва заметными сосудами.

Ногти – отполированы до зеркального блеска.

Перстни блестели и переливались, как сказочные сокровища.

Я приблизил лицо к чуду королевской плоти и, задохнувшись, зажмурившись, коснулся этой божественной кожи своими пересохшими губами.

Чуть-чуть, на одну-две секунды.

Как она пахла! Свежестью, чистотой!

Я с поцелуем вдохнул этот аромат и, почти теряя сознание, отодвинулся от моего счастья бережно и осторожно.