Елена Паетка - Я люблю тебя как врага

Мамину маму папа будет покорять до конца, безуспешно, и начнётся эта борьба, когда приехавшего свататься на мамину родину – железнодорожный разъезд, папу, в мороз сорок градусов не пустят в дом. Папа вспыльчив, не дай Бог задеть маму хотя бы взглядом. В драке обещают оставить от него мокрое место. Утром мама плакала, ей приснилось за окном, на асфальте, мокрое место, и что это, мол, папа.

Всегда внимательно слушала все взрослые разговоры, и была в курсе маминых рабочих дел. Только никогда не могла понять, кто же в самом деле плохой, а кто хороший, так быстро всё менялось в этих рассказах. Время жёсткое, советское, опаздывать на работу нельзя, контроль, частые собрания, выговоры. Мама тряслась как заяц, а папа учил её быть смелой и не бояться за себя постоять. Выписываем для мамы журнал «Квант», для папы "Вокруг Света".

Жили мы в двухкомнатной квартире с проходными комнатами, ели в основном то, что привозили из деревни баба и дед: яйца вёдрами, сметану и молоко бидонами, жир, соленья трёхлитровыми банками, кур, гусей ощипанными и опалёнными, масло сливочное овальными кусками, сало с чесноком, мясо: свинина паровая, говядина красная, розовая телятина, варенья из диких ягод. Папа охотился и рыбачил. Но дичь, караси и грузди бледнели перед заветным продуктом – бисквитным пирожным с цветочками и грибочком из крема. Фантики от конфет – почти философия:

– Мама, а что такое "курортные"?

Изображение пальмы, солнца, кусочка моря и шезлонга дорисовывало фантастические картины из другого мира. Периодически покупали на рынке алма-атинские яблоки и грецкие орехи, очень необходимые для детей. Составы поездов с сельскохозяйственной продукцией шли «на Москву». Отступать некуда. И в мирное время тоже.

Моих родителей мамины родители отпустили посмотреть Ленинград, мне пять лет, кручу любовь с соседским восемнадцатилетним Лёней, он живёт в километре от разъезда, приезжает на зелёном мотоцикле «Урал», у него эксцентричная шляпа, и, прячась от взволнованности этой красотой, и собственными восторгами, я оказываюсь под кроватью, рядом с батареей металлических, с цветочками на дне тарелок, в них залит кисель из сухофруктов, мясной холодец, за окном, не снижая скорости, летит товарный поезд, я, дом, тарелки, кисель, холодец дрожим.

– Где же Линка, моя невеста?

– А и не знаем, куда она подевалась.

Мой имидж прост и предопределён практическими соображениями деревенской жизни: должно быть тепло, сухо, спрятано, закутано. Но я сияла от любви, а что может быть прекраснее?

– Мама вернулась!

Папа, да, но после мамы. Мама – Ангел Небесный, Богородица, ой это уже нескромно.

Пока маленькая, и это не для меня. Но и сразу, и годами после, я буду часто, отложив всё остальное, с трепетом, чаще на полу, в высочайшей духовной растерянности от соприкосновения с загадочными полотнами мирового уровня живописцев, пересматривать привезённые не столько из ленинградских художественных музеев, сколько из вечности, репродукции творений изобразительного искусства. Внимательно рассматривая каждый кусочек, стремясь нет, не узнать, а прочувствовать другую сторону. Микеланджело, Рафаэль, Леонардо да Винчи, Веласкес, Эль Греко, Босх, Боттичелли, Ван Гог, Пабло Пикассо делились со мной виденным, узнанным, понятым, выстраданным.

Девчонки сделаны из: за руку с мамой мы переходим улицу, на перекрёстке которой с улицей Мира в двухэтажном интересном особнячке солнечного цвета находился «Детский мир».

В магазин мы не заходим, на игрушки нет денег, тактика «я дальше не пойду», срабатывает не всегда. Но долгая подрывная работа даёт результат, и большая кукла за десять рублей превращается через некоторое время из мечты в реальность. Папа принёс её домой и подарил мне счастье.

Баба Пелагея работает поваром в туберкулёзном диспансере, у неё очень болят все суставы, она живёт одна в небольшом своём доме за гастрономом «Юбилейный», это минимум полчаса пешком от нашего дома на Московской, я очень люблю бабу – она добрая, мягкая, тоже любит меня, и всегда угощает вкусными вещами – сгущёнкой, булочками, конфетами, достаёт их из голубой тумбочки. Совсем даже не стала меня ругать, когда я спросила, а откуда берутся дети. Она первая мне сказала, что из живота.

Баба дарит мне сказки, помнит их наизусть! В её окружённом деревьями доме – две жилые комнаты, большая прихожая комната, где всегда холодно и стоит ведро для «по-маленькому», крошечная веранда с тюлевой занавеской, здесь баба часто стоит и ждёт, не появимся ли мы. В доме очень много репродукций известных картин – «Неравный брак», «Иван Царевич и Серый Волк», «Алёнушка».