Елена Паетка - Я люблю тебя как врага

Пошлый разговор с одной малознакомой женщиной, я – молодая жена, жалуюсь ей на свекровь.

– Заставляй его покупать тебе бриллианты!

"Вот странная, думала я, при чём здесь он?".

Всё просто – иногда женщин выгоняют из дома без ничего. А бриллианты, они и в Африке бриллианты. У меня абсолютное равнодушие к драгоценностям, не перевоспитываемое. Золотые предметы пропадали с меня почти мгновенно, и я просто перестала их покупать.

– Линка, а тебе ни стыдно рассказывать всем про свою страшную жизнь? Здесь, в Германии никому неинтересно знать про не нашедшую себя женщину. За это не будут платить деньги.

Моя младшая сестра забраковала меня как неудачницу, опасную бедную родственницу, к тому же чокнутую: слишком сильно верит в Бога. Мы непохожи ни внешне, ни внутренне, и я всегда потрясённо осознавала, до какой степени она может вообще забывать обо мне.

– Может быть, вы поставили ему слишком высокую моральную планку, и он не смог ей соответствовать, устал? – До последнего я хотела быть уверена, что люблю самого красивого, мужественного, обаятельного, тонкого ума человека. Я его таким назначила, раз он мой муж. А он уже действительно устал, и не церемонился в демонстрации самых низких, своих настоящих, качеств. На другой фронт переброшены силы и маскировка. Изучив мои доверчиво открытые душу, сердце, ум, эстетику, вкусы, капризы, желания, запахи, знания, настроения, страхи, мечты, хищник облизнулся, и, выпив кровь, отправился дальше, обогатившись, укрепившись, уверенный в своих ли силах?

– Вы обязательно встретите своё счастье, но вот не пройдёте ли мимо, узнаете ли его?

– Держитесь работы!

– Берегите здоровье!

Пока это возможно, я старалась. Но невозможно. С тех пор я практически перестану ходить в общественные места Москвы, где раньше мы были вместе: театры, кино, выставки, рестораны, концертные залы, я буду бояться встречи с палачами. Из-за жгучего стыда не за себя.

Кланяюсь всем людям, разделившим боль моей душевной аварии, в любое время суток я находила вас в России, Германии, Казахстане, Турции, Греции, Чехии, Белоруссии, Украине, Израиле, в самолётах, поездах, автобусах, троллейбусах, такси, маршрутках, магазинах, фитнес клубах, больницах, кафе, ресторанах, очередях, поликлиниках, институтах, в глобальном Интернете, на улице, в монастырях, храмах, скверах, парках, на речках, морях, в нотариальных конторах, трудовых коллективах, в прошлом и настоящем, в теории и на практике, в книгах, в отелях, в бане, салонах красоты, на семинарах, и выжила!

"Каждый охотник желает знать, где сидит фазан". А в слове «искусство» два «с» пишутся во втором случае. Да, правильно, на белой коробке с карандашами так и написано. Рисую радугу: красный, оранжевый, жёлтый, зелёный, голубой, синий, фиолетовый. «В нарисованном мире нельзя заблудиться» (9), особенно, если он защищён радугой. Ещё не знаю, какой будет моя жизнь, но, когда пробую представить себя взрослой, мне становится грустно. Я всё знала. И хотела остаться в детстве.

– Да, я знаю, что всё из детства.

Отвечаю собеседникам во взрослой жизни. Детство вдохновляло меня очень долго, возможно, ещё и сейчас оно никуда не ушло.

Меня моют в раковине под краном. И потом везут в лифте. Новорождённую.

Долгое время, встречаясь на улице с соседкой по роддому, наши мамы вспоминали, как нас, меня с мальчиком другой мамы, положили в коллективную коляску не «валетом», а рядом головами, и мы давай лизаться! Он, конечно, первый начал.

Девчонки сделаны из: прежде, чем я стала первоклассницей, я уже немного о нашей школе знала, моя самая красивая и любимая в мире мама, натуральная блондинка солнечной, и никого не оставляющей равнодушным внешности, с серыми глазами, яркими веснушками на прекрасном теле, работала там учителем математики. Будучи студенткой педагогического института, она легко поддалась обаянию папы, его иногда принимали за актёра Вячеслава Тихонова, папа – выпускник сельскохозяйственного института, провожая маму после танцев, он блистал в автобусе не только наружностью, в распахнутом настежь пальто и красном шарфе, но и щедростью, купив билеты на всех маминых подружек.

– Прощай, мама. Прощай, папа. Я уже не ваша. – Самонадеянно заявившего это после посещения цирка поклонника мама бросила, многие годы вспоминая, что не знала, как же отдать деньги за билет, чтобы не быть ему обязанной.