Евгений Грушко - Любовь на краю мира

– Что, очко прижало? – проговорил пацанчик с ожогом на шее.

В это время «дышок» похлопал Константина по карманам.

– Руки! – произнёс Костя и машинально его оттолкнул.

Он никому и никогда не позволял обыскивать его…

Удар прилетел откуда-то сбоку. Потом ещё один, и ещё. Костя отступил на шаг, поднял руки, но удары сыпались со всех сторон. Каждый пропущенный сопровождался звоном в голове, характерными вспышками в глазах и специфическим привкусом в носу. При каждом пропущенном ударе слабели колени. Константин нагнулся – и тут же получил удар ногой. И тогда всё пропало: и чувство страха, и паника, и злоба. Он провалился во что-то мягкое, будто упал в бассейн, наполненный ватой. Голоса доносились приглушённые. Руки, что обшаривали его карманы, казались ласковыми и заботливыми. Он понимал, что происходит, но ему было в тот момент плевать настолько, что он чувствовал, будто улыбается.

А потом Костя осознал, что лежит на прошлогодней траве и смотрит, как по синему небу медленно плывут облака.

Компания уже давно скрылась из виду, вернувшись по трубам к своему району. Константин сел, и на джинсы закапала кровь. Он попытался вытереть нос, но только размазал кровь по лицу, тогда он шмыгнул, и алые капли брызнули на сено.

– Вот суки! – сказал он вслух.

Потом Костя проверил карманы: ни денег, ни телефона, ни складного ножа, что подарил ему отец. Когда-то это был просто подарок без повода. Но после его гибели, всё, что напоминало о нём, стало дорогим. Константин вспомнил отцовский взгляд, в котором всегда чувствовалась уверенность и сила, а потом подумал, что теперь его нож лежит в кармане у кого-то другого. И ему стало стыдно. Будто отец оказался свидетелем его позорного проигрыша.

Когда Костя поднялся на ноги, то ему показалось, что он унижен настолько, что даже стал ниже ростом. Но это была только иллюзия, и он должен был её развеять. Он залез на трубу и пошёл по направлению к соседнему району.

Вскоре он их увидел. Компания устроилась там, где теплотрасса делала поворот, создавая тем самым закуток и скрывая их от посторонних глаз. Судя по разбросанному хламу, это было их постоянным местом сборов в тёплое время года. Тут были разбитые аккумуляторы, видимо, кто-то доставал из них свинцовые пластины, чтобы вылить кастет, тут лежал диск от колеса автомобиля, который использовался как кострище, и валялся прочий строительный мусор, такой как проволока, куски кабелей и арматура.

Пацанчик с ожогом на шее изучал мобильник Константина, сидя в автомобильном кресле. Он уже начал ощущать себя хозяином смартфона, и с его лица не сходила довольная улыбка. Остальные столпились вокруг него. Все были рады трофею, хоть он и достался не им.

– Смотрите! – вдруг выкрикнул «дышок».

Все поглядели в ту сторону, куда он указывал. По трубе шёл Константин. Пацанчик убрал смартфон в карман и крикнул:

– Эй, «терпила», тебе что, мало?

Костя спрыгнул на землю и с угрозой в голосе произнёс:

– У кого мой нож и мобильник?

– Иди домой! Пока в состоянии ходить!

Константин оглядел толпу. На него смотрели уже другие взгляды: удивлённые и опасливые. Никто не ожидал, что он придёт сюда.

– Не узнаю у кого – поломаю всех, – сказал он. – Отловлю поодиночке.

– Ни хера себе, ты борзый! – усмехнулся пацанчик и встал. – Ты, может, чего попутал? Или тебя ещё раз выключить?

– Я всё равно отловлю каждого. И каждого поломаю.

– Ты чего о себе возомнил? Да я тебя и один уработаю!

Пацанчик снял куртку и бросил её на кресло.

– Серёга, дай ему пару «хлёсток»! – выкрикнул «дышок». – А то совсем берега попутал!

– Ну, ты сам напросился, – сказал тот и грозно посмотрел на Костю.

Он был уверен в своих силах, поэтому позволил себе подурачиться: он поднял руки, встал в боксёрскую стойку и пару раз прыгнул из стороны в сторону выше, чем требовалось. Компания засмеялась. Константину же было не до шуток: колени его тряслись, в руках была слабость, а в голове – остатки тумана. Он не смотрел в глаза сопернику, а внимательно следил за его движениями. Тот прыгал, изображая боксёра-любителя, а потом приблизился и дёрнул пару раз плечом, пытаясь напугать. Но Константин не стал медлить – и ударил ногой. Стопа воткнулась в грудь пацанчика, и тот упал. Удар произвёл эффект.

– Ни хера себе! – вымолвил кто-то из зрителей.

– Серый, ты чего разлёгся? Давай вставай! – крикнул «дышок».

Серёга поднялся. На его лице уже не было улыбки, и взгляд наполнился злобой.