Авель Мунн - Следующая станция – Тель-Авив

– Слушай, а может, его жена от него уйдет? – Шарон сказала это, напрочь проигнорировав последние Микины слова, будто, пока Мика произносила их, Шарон в это время формулировала свою вдруг образовавшуюся в сознании мысль.

– С какого перепугу?

– Не может быть, чтоб она не чувствовала, что он ей изменяет.

– Шарон! – Мика, как вдруг очнувшаяся, наполнилась энергией теплого сахлава, жестко посмотрела на подругу: – Люди не расстаются из-за таких вещей, если у них есть дети и деньги, они позволяют друг другу маленькие шалости, они двадцать лет вместе…. Разве что она влюбится в кого-то, тогда есть шанс, что она уйдет. Она красивая тетка, и он ее очень ценит.

– Это он сам тебе сказал?

– Нет, он же не бестактный дурак. Это я так чувствую. Он мало о ней говорит. Все надо клешнями вытаскивать. Вот недавно выяснилось, что она не пользуется косметикой совсем. Значит, уверена в себе. Значит, красивая.

– Ага, или страшная, замурзанная, запущенная.

– Он сказал это с такой интонацией, сразу стало понятно, как он ее боготворит. Мне захотелось умереть.

– И почему тогда он ей изменяет? Можно боготворить жену за то, что она мать твоих детей, за то, что она вкусно готовит…

– Да не готовит она вообще, – грубо прервала ее Мика.

– Подожди, я образно. Боготворишь человека, а с интимностью все плохо и некого обнять. А любви хочется всем. Вот он тебя и любит, безоговорочно. Ты же не мать его детей. Как у вас там, секс или интимность? Если интимность, тогда есть шанс, что он тебя любит.

Мика уткнула взгляд в горизонт между морем и небом, невидящий взгляд на напряженном лице. Черный разлет бровей усугублял суровость, ветер играл черной волнистой прядью волос, выбившихся из тугого хвоста на затылке.

– Мне кажется, что да, есть интимность и, может, даже любовь. Надо, чтоб жена его в кого-то влюбилась. Я могу только помолиться за это.

– Можешь молиться, а можешь принять меры. Что, скажем, если б она влюбилась в тебя?

Вмиг вся библейская суровость Микиного лица улетучилась. Она от души прыснула, выплюнув фонтан сахлава себе на колени. Приободренная и согревшаяся, она уже могла посмеяться над своей горечью.

– Не надо мне давать советов, а то совсем испорчу себе карму, если вдруг случайно последую им.

– Какие мы кристально чистые душой! Откроешь ей мир женской любви. Все женщины бисексуальны от природы. Она тоже. Где ты видела не пользующуюся косметикой натуралку?

– И она уйдет от него, переспав со мной… – Мика глянула исподлобья на Шарон, для пущего скепсиса подняв брови высоко на лоб, но во взгляде ее все равно несмело, но явно прослеживалась маленькая дерзкая надежда.

– Уйдет. Once you go black, you never come back. Тем более если тебе за сорок. Переломный период. Люди ищут себя. Только сделай все от души, страстно. Ты же мастер.

– Тебе бы писать книги ужасов с твоей буйной фантазией. Я домой пойду, ты меня повеселила. Может, посплю немного. В обед мне на работу.

– Давай, я еще поплещусь.

Мика поднялась на ноги, взяла под мышку доску для серфинга и направилась к пляжному душу, мысленно съежившись, готовя себя к потоку холодной воды. Она предвкушала, как погрузится, придя домой, в горячую ванну и, может, даже пофантазирует, как вдруг посреди жизни, поддавшись шальному ветру, уйдет женщина из семьи.

Между тем море набирало силу. Пока девушки сидели и пили сахлав, поднялся ветер. Волны набегали часто, с шумом и обильной пеной разбиваясь о берег. Профессиональным серферам не составляло труда пробраться наверх сквозь рушащуюся воду, за переломную линию. Но средние и начинающие не могли сделать и метра вглубь со своими неудобными большими учебными досками. Мощная пена вертела их и выкидывала на песчаный берег. Мика с удовольствием отметила, как ее подруга, с легкостью ныряя под волны, пробиралась вглубь, то и дело сверкая ярко-рыжим пятном на фоне темно-зеленого моря. Вдруг Мика заметила девушку, однозначно неопытную и однозначно настырную. Девушка поймала волну, вскочила на доску, но слишком быстро выровнялась во весь рост, мгновенно потеряла равновесие. Волна смела ее и закрутила, через мгновение на поверхности появилась ее доска. Мика остановилась, встревоженно наблюдая. Эти смелые и решительные новички больше всех подвержены опасности. Так и оказалось. Вся ситуация развернулась перед Микой как на ладони за считаные секунды. Паренек лет шестнадцати стремительно несся вниз по склону волны, он не мог не видеть плавающую на поверхности пенистой воды доску и не предположить, что где-то рядом есть человек. Он несся прямо на то место, где через секунду появилась голова девушки, жадно хватающая воздух. У нее не оставалось времени на маневр.