Татьяна Ковган - #ЗаметкиГорожанинаВпровинции. Роман, написанный в Фейсбуке

4 сентября

Последняя неделя августа выдалась на редкость удачной – для картошки. Тепло, солнышко. 30 августа приезжаем с братом в больницу, а в больнице пусто! Врачи по кабинетам сидят, скучают, а больных нет! Чудеса просто! Я в регистратуру, где очередь обычно минут на 20—30, – а там тоже ни одного больного.

Брат смеется:

– Картошку копают! Выкопают, в понедельник придут.

Как выяснилось, брат лучше меня разбирается в крестьянской психологии. Потому что оказался прав.

Сегодня утром иду к отцу в стационар, смотрю, женщина с одышкой на третий этаж в терапию карабкается. Посочувствовала. Я теперь тут со всеми языком цепляюсь – пытаюсь понять, чем живет местный социум. Милая женщина, кругленькая такая, улыбчивая.

– Я, – говорит, – в воскресенье картошку докопала, а в понедельник прямо в стационар. У меня астма.

– И что, вы каждый год так – с астмой картошку копаете, а потом в больницу?

– Да уже восемь лет. Я даже сумку в больницу заранее соберу, а потом иду копать.

В общем, картошку мы тоже выкопали. Вдвоем с братом. За два дня. С ленцой, не торопясь, расслаблено так. С братом вообще легко и спокойно работать рядом – давно уже городской житель, а с удовольствием копается в земле и получает от этого удовольствие.

Копает себе и копает, и мошка ему нипочем, она его просто не трогает. А меня жрет. Весь «москитол» я еще вчера на себя вылила, ничего не осталось. Солнышко печет, брат снял футболку и загорает. А я завидую. Потому что я одной рукой картошку копаю, а другой рукой от мошки отмахиваюсь. А пока я отмахиваюсь, она все равно меня жрет. То в правый глаз, то в левый, то в оба одновременно.

Прихожу домой, смотрюсь в зеркало… аж плакать хочется. Оба глаза опухли, на щеке шишка, а мне в таком виде завтра с утра в магазин за хлебом идти. Аптека здесь по выходным до пяти работает, а на часах начало шестого.

Вспомнила, как в детстве каждый год рыдала после картошки – все люди как люди, а у меня глаз заплыл. Вот обязательно мошка именно меня укусит, и обязательно в глаз! И в понедельник утром идешь в таком виде в школу – от людей отворачиваешься, но идешь. Потому что мама – учительница, и мне школу прогуливать нельзя.

Это сейчас картошки в огороде всего пара соток, а раньше сажали на полях. Картинка из детства: полоса в 10 соток от дороги до самого леса. Вокруг в пределах видимости согнутые спины, торчащие кверху пятые точки, бряканье картошки о металлические ведра – по звуку можно определить, мелкая картошка у соседей или крупная. Единственное развлечение – сбегать в кусты пописать, до ближайших кустов – метров пятьсот. Копали два дня с раннего утра дотемна. Когда как повезет, иногда в дождь. Помню, как потом эту картошку вывозили, а тяжело груженные машины буксовали на размытом дождем глинистом склоне. И вот сейчас думаю: в семье было пять человек – мама, отец, бабушка, я и брат, – неужели мы ее съедали, всю эту картошку?

В общем, накопали с братом 23 ведра крупной картошки и семь ведер на семена. Решили, что нам хватит. На следующий день брат возвращается из аптеки, смеется – слышал разговор женщин в очереди:

– 150 ведер картошки накопала, куда я ее девать буду?

Ну слава богу, что у нас не 150, а 23 – мариновать не придется.

А 1 сентября пошел дождь. И до сих пор идет. Это означает, что картошку мы вовремя выкопали.

5 сентября

Решила провести эксперимент, взорвутся банки в подполье или нет, если их сразу туда спустить. Вы же помните, как в погреб у нас «удобно» лазить, и что потом все, что было законсервировано осенью, в ноябре надо заново из погреба вытаскивать и в подполье спускать? А в мае то, что не съедено, обратно… Не проще ли банки сразу ставить в подполье? Вполне возможно, что с ними ничего не случится, никто ведь не проверял.

Достала по образцу некоторых баночек из погреба, сверху бумажки скотчем приклеила, подписала «Погреб v/s подвал». Открываю подполье…

Нет, я точно помню, что в это подполье я когда-то в детстве и потом уже во взрослом состоянии не раз лазила. Я даже помню, что в него забираться всегда было гораздо проще, чем в подвал, – оно намного просторней, лестница удобней, никакого тебе лиственничного сруба, в который со всего маху можно вписаться позвоночником. Открыла и смотрю. И не понимаю, как в него спуститься.

А потом вспоминаю, что раньше мы в него спускались, держась руками за кухонный порог. А кухонного порога уже пять лет нет! Когда маме после инсульта стало трудно поднимать ноги, все пороги в доме снесли под ноль. У нас теперь в доме только один порог – у входной двери.