Ольга Мишина - Мой любимый Полтергейст

– Ну и? Куда теперь? – спросила я, освещая фонариком уходящие в черную даль тоннели.

– Давай направо.

– А почему именно туда?

– Не знаю… – Алекс пожал плечами, смотря вдаль. – Просто, мне кажется, что это верное направление.

– Ну смотри… Если мы заблудимся… – перспектива неизвестно сколько бродить по тоннелям в поисках «наугад» мне совершенно не улыбалась.

– Да ладно, Маринка, не боись! Если что, я тебе за пайком слетаю, – хохотнул парень.

Я в очередной раз чертыхнулась про себя, кляня собственную глупость, позволившую мне ввязаться в это. Но ноги уже послушно следовали за бледной фигурой Алекса, а луч фонаря выхватывал из темноты фрагменты подземелья. Про антураж я лучше промолчу – фильмы ужасов бы позавидовали нашим канализациям. Хотя то, что ждало меня впереди, врят ли тоже отличалось милой обстановочкой.

– Ай! Ай! Мамочкаааа! – прыгая с ноги на ногу, завизжала я.

– Чего орешь?

– Крысы… Фу… Они просто кишат под ногами! Это отвратительно! Вдруг они бешеные?

– Думаю, этому приобретенному от крыс качеству в тебе никто не удивится…

Я закусила губу, пытаясь подавить в себе желание дать этому нахалу по башке. А еще из семейства настоящих графов… Вшивая интеллигенция!

Тут луч фонаря провалился куда-то вправо. Вот и первая развилка.

– Что будем делать? – страх мелкой дрожью трепетал по всему телу от неизведанности, но гордость не давала проявить его в голосе.

– Вперед и с песнями, – отозвался Алекс.

Около десяти минут мы шли по этой развилке, пока не уперлись в глухую стену.

– Вот и конец нашему путешествию… – съязвила я. – Сусанин вновь завел доверчивых поляков в болота…

– Ты раньше времени не радуйся, все равно не выйдешь из канализации, пока склеп не найдем… – той же монетой ответил призрак. – Посвети вниз вот тут.

Алекс направил фонарь к основанию левой боковой стены. Там обнаружилась решетка, закрывающая полукруглое невысокое отверстие.

– Ты хочешь сказать, что мне придется туда лезть? – уставившись на парня возмущенным взглядом, спросила я.

– Погоди минутку, гляну, что там… – с этими словами призрак исчез, пройдя сквозь стену. Я нервно ожидала, тупо уставившись в решетку. – Да, Маринка, придется тебе сюда лезть…

– Как ты себе это представляешь? Зазоры между прутьями не маленькие, но ты мне очень сильно льстишь, если думаешь, что я между ними пролезу…

– Пролезешь, пролезешь… – появившись, улыбнулся Алекс.

Страдальчески вздохнув, я опустилась на колени к решетке и протолкнула фонарь сквозь прутья, расположив его так, чтоб было видно площадку за ними. Коридорчик был так же невысок, как и дыра, ведущая в него. Придется передвигаться на четвереньках. Вот радость-то!

Первой за прутья проникла моя правая рука, затем голова, вторая рука, грудь и… я застряла. Подергавшись еще немного, мой мозг констатировал очевидный факт – ни назад, ни вперед мое тело не двигалось, намертво застряв между железных прутьев.

– Все, приплыли… – опуская голову к каменному полу тоннеля, сказала я.

– Это почему? – Алекс уже оказался впереди меня.

– Потому что я намертво застряла, – стены вокруг сотряс дикий хохот. – Вот что ты ржешь, сволочь титулованная? Между прочим, я тут твоими стараниями! Ненавижу тебя, эгоист несчастный! Надо было сразу вызвать священника или экстрасенса, чтоб он тебя из квартиры выкурил и гуляй, Вася… Жила бы и проблем не знала! Ненавижу тебя! НЕ-НА-ВИ-ЖУ!!!

Выкрикивая все это практически на одном дыхании, я почувствовала, как телу в прутьях стало слегка свободнее… Еще больше выдохнув воздух и втянув живот, я резким и сильным рывком дернулась вперед.

– А ты говорила, что намертво… – лицо парня нависло сверху.

– Был бы ты материальным, у тебя бы под глазом сейчас такой фингал светился… – сквозь зубы прошипела я.

– Сочувствую твоему будущему парню… – наигранно печально вздохнул он. Моя рука просвистела сквозь его голову в попытке залепить пощечину. – Эй! Эй! Ладно, успокойся… Я пошутил. Ну, подумаешь, немножко зло получилось…

– Я с тобой не разговариваю! – твердым, как сталь, голосом заявила я и поползла по тоннелю вперед.

Делом это было не простым – мало того, что фонарь мешал двигаться быстро, так еще и коленки жутко болели от неровной каменной кладки пола. Каждый «шаг» давался все с большим и большим трудом. Алекс все это время жужжал над ухом, уговаривая меня не злиться и сказать ему хоть одно словечко. Я хмуро отмалчивалась, ползя вперед и молясь, чтобы этот тоннель быстрее закончился.