Петр Альшевский - «Святой Глеб»

– Ты, Макс, – промолвил опытный «Макей», – у нас наездами, но мы и, когда ты отсутствуешь, как бы сказать, не халтурим. Не снижаем концентрацию и продукта, и усилий – у нас ведь проверяющих… и без тебя…

– Кто еще? – спросил Максим.

– Воронцов, – ответил накаченный «Стив». – Он нас тоже инсп… инсп… инспектировал. С понтовым апломбом, что он профессор, а мы шваль безграмотная. Я его чуть не послал.

– Посылать Воронцова опасно, – заметил «Макей».

– А кто его посылал? – воскликнул «Стив». – Я и рта и не открыл… я рублю, кто есть кто.

– Воронцов мне сказал, что он и к тебе, Макс, заедет, – заявил «Макей». – Ты уж сам его распроси, зачем он к нам шастает.

– Охотно, – процедил помрачневший Максим. – Я с ним поговорю.

В ТЕМНОВАТОЙ, на треть занятой белеющей печкой комнате деревенского дома, за столом напротив друг друга сидят две собеседницы: свесившая руки Анна Виноградова и поставившая локоть на стол Дарья Новикова, сорокалетняя усыхающая женщина с длинной шеей и плохими зубами.

На диване позади Анны лежит подогнувший под себя ноги Кирилл; его поза создает видимость того, что ниже колен у него все отрублено.

Сбоку на печи тень Глеба.

Глеб стоит в углу, с прищуром рассматривая висящую там маленькую бесцветную икону, издали похожую на паутину.

– На неделю эта комната ваша, – сказала Новикова. – Беспокоить вас я не стану, но и вы ведите себя прилично, и никаких недоразумений не возникнет. Слушайте радио, играйте в карты… телевизора в вашей комнате нет, однако если вам захочется посмотреть какое-нибудь кино или шоу, можете заходить ко мне. Я не сплю допоздна.

– Телевизор нам не нужен, – сказала Аня.

– Молодым и без телевизора нескучно, – сказала Новикова. – А вы чья девушка? Его или его?

– Моя, – сказал Кирилл. – У нас с ней давние отношения. Они построены на трепетности и оптимизме.

– Ваш друг вам не завидует? – спросила Новикова.

– Нисколько, – ответил Кирилл.

– Пусть он сам бы ответил.

– Он ответит вам то же самое, – сказал Кирилл. – Чтобы он ни чувствовал, самообладание он не утратит.

– Он такой стальной? – посматривая на Глеба, спросила Новикова.

– Святой, – ответил Кирилл. – Но нос он не задирает и на простой народ сверху-вниз не поглядывает. Когда Глеб на людях, он почти никак не показывает, что мы с вами здесь, а он где-то там.

– А когда вокруг никого? – спросила Новикова.

– Вопрос не ко мне – к нему. Вы его зададите?

– Думаю, я уже задала, – сказала Новикова. – Или это не считается?

– Вы подождите, – сказала Аня. – Глеб вам ответит.

– Я подожду, – кивнула Новикова. – Время у меня есть.

– Вы живете одна? – неожиданно спросил Глеб.

– Одна.

– Ваш муж не умер – он от вас ушел. Вы злились, вы плакали, вы ждали его возвращения, а сейчас вам не разницы. Вы тихо угасаете в собственном добротном доме.

– Жестоко вы с мной, – пробормотала Новикова. – Хотите меня довести?

– У меня не выйдет, – ответил Глеб. – Прожитые годы унесли с собой все ваши эмоции.

– Возможно, – вздохнула Новикова.

– Взамен прежних эмоций вас будоражат новые, – сказал Глеб. – Для этого я вас и завожу.

– И правда… после услышанного от тебя я столько всего ощутила – и гнев, и отчаяние, под твоим взглядом мне стало себя жалко, и меня разрывала ненависть к мужу… и к тебе. Не взыщи.

– Да не беда, – сказал Глеб. – Я переживу.

ВЫШЕДШИЙ из деревенского дома Глеб оглядывает неухоженный участок и подходит к обшарпанной бочке, под завязку наполненной некогда стекавшей с крыши водой; засунув в нее руку, Глеб соединяет три центральных пальца и дрыгает большим и мизинцем, создавая в довольно прозрачной жидкости машущий крыльями организм, предположительно попавший в беду.

После первого вопроса густо накрасившейся Дарьи Новиковой сотворенное Глебом существо начинает взбалтывать воду еще отчаянней.

– Ты с ними не пошел? – спросила она.

– Они меня не позвали.

– Бедный ты мой… по всему видно, гордый. Попроси они тебя с ними пойти, ты бы и тогда не пошел.

– Вы не знаете, куда они пошли, – сказал Глеб.

– А ты знаешь?

– Они отправились побродить, – ответил Глеб. – Выяснить что и почему у них не складывается.

– У них нелады?

– Я не вникаю.

– Тебе полагается быть в курсе, – сказала Новикова. – Ты же спишь с ними в одной комнате.

– У меня отдельная кровать, – сказал Глеб.

– Твоя-то вряд ли скрипит. Впрочем, может ты и мечешься… всеми отринутым. Как убитому тебе не заснуть. Кроме твоих мыслей, тебе своим копошением друзья препятствуют.