Борис Блох - Встречи с Маркизом

– Бардо Тодол – мелькнуло у него в голове… Надо было читать Бардо Тодол… Кажется, я потерял направление…

* * *

Фома открыл глаза и понял, что он висит на веревке. Веревка уходила вертикально вверх, вдоль ледяного отвесного склона, которые тоже уходил вертикально вверх. Где-то наверху, примерно в десяти метрах, веревка уходила за перегиб. Фома висел свободно в пространстве, рядом со стеной, не ледяной и не скальной, а состоящей из смерзшихся камней, булыжников, торчащих изо льда. Лед между камней был того же зеленоватого цвета что и туман поглотивший Маркиза. Лицо его было засыпано снегом, который не успел растаять. Снег был в рукавах, за воротником, и даже под очками, лез в глаза и мешал в поле зрения. Фома пошевелил рукой и потрогал один из булыжников, потом недоверчиво оглядел вертикальный склон уходящий вверх.

Интересно подумал Фома, как тут лезть.

Он осторожно пошевелил руками и ногами, качнулся на веревке, и покрепче схватился за один из камней. Руки были целы. Ноги были целы. Камень не вывалился из своей ледовой оправы. Он слегка подтянулся к стене, поставил на стену кошки, уперся, и слегка разгрузил веревку.

Интересно, сколько времени я тут провисел, подумал он.

– Выбирай! – крикнул он, понимая, что чем быстрее он поднимется обратно на гребень, тем лучше. Кто его знает, что там произошло за время его отсутствия.

Крикнуть не получилось, звук застрял в горле, дыхание перехватило, но веревка слегка зашевелилась. Фома пустил по веревке волну, и подергал ее несколько раз чтобы проявить активность. Веревка снова зашевелилась и осторожно поползла вверх. Фома полез вверх, вслед за уходящей верёвкой. Стоять на месте на смерзшихся камнях не хотелось, тут было холодно, и мёрзко, где-то там наверху уже светило солнце, вышедшее из-за гребня. Там его ждали, там было тепло и солнечно.

Не прошло и трех минут, как он выбрался на снежное плечо уходящего к вершине гребня.

Его друзья оставались на том самом месте, где он их оставил, на маленьком скальном островке. Но склон, по которому Фома пытался дойти до следующего островка, исчез. На месте склона оказался широкий ледяной жёлоб, дно которого было инкрустировано вмерзшими булыжниками. Этот желоб был полностью засыпан свежим снегом, и лишь чуть подогретый утренним солнцем, был снежной ловушкой, в которую попал Фома. Растревоженная ненадёжная снежная масса соскользнула, и унесла с собой Фому, хорошо еще что до перегиба он проехался с лавиной всего метров тридцать, и потом весь снег улетел вниз вдоль склона, а Фома остался висеть на веревке. Весьма удачно. На самом верху стены высотой около полукилометра.

Пока друзья выбирали веревку, Фома, всё ещё поторапливаясь, подошел к скальному островку и оперся на теплые камни теперь уже разогретые солнцем, всё ещё оглядывая обнажившийся ледяной желоб, из которого его так легко унесло вместе с несколькими тоннами снега.

Повезло. – Подумал Фома, и то ли вслух, то ли в мыслях, добавил: «И всем привет от Маркиза».

Но то ли голос его подвел, то ли дыхание, друзья как будто и вовсе не расслышали, и фраза повисла в воздухе.

– Как тут теперь обходить? – поинтересовался Антоша, разглядывая каменистый ледовый кулуар обнажившийся после схода лавины.

Фома покачал головой. Судя по беспечной реакции его друзей, он пробыл за перегибом всего несколько секунд, может быть, пару минут, и они ничуть и ничем не были встревожены, и только у Фомы, несмотря на понятную сумбурность происшествия, внутри начало формироваться тревожное ощущение, которое он еще никак не мог понять и осмыслить.

Что-то произошло, то ли с ним самим, то ли внутри него, но он вдруг понял, что смотрит на мир издали, как будто находясь не здесь, а на некотором удалении. Звуки и запахи, ощущения отдалились, ослабли, и стали ватными и неопределенными, в теле присутствовало странное ощущение то ли пустоты, то ли невесомости… Он вдруг понял, что отсутствие ощущений – это тоже ощущение, причем очень тревожное. Боли не было, не было вообще ничего, и это вызвало какое-то внутреннее беспокойство.

Фома присел на камень, помолчал, как бы вдумываясь в смысл фразы, и потом медленно произнёс:

– По-моему. – очень медленно произнес он – Придется возвращаться.

Топтыгин и Антоша посмотрели на Фому с удивлением.

– Что-нибудь болит? – Спросила Болтянская – Ушибся? Сломал что-нибудь? Где-то болит? – Она с готовностью полезла за аптечкой.

Фома покачал головой.