Дмитрий Ардшин - Живая вода

Стас виновато поглядел на бутылку «Живой воды», сверкавшей этикеткой на краю столешницы – вертикали для торговых, на самой линии «горизонта», за которой у открытого настежь окна, щелкая мышкой, притаился за монитором начальник.

Справа от образца «Живой воды», положив локоть на стол начальника, закипал супервайзер – Павел Елистратов, гневливо глядя на сидевшего напротив плотного, щекастого парня с густыми черными бровями. Геннадий Сайфулин нервничал, дергался, пыхтел, сжимал и разжимал руки, не зная, куда их деть, он то наклонялся вперед, словно подставляя спину для удара, то, вдруг отпрянув, вжимался рыхлой спиной в спинку стула.

– Так ты баран? – наседал суперПавел, пригвоздив взглядом торгового.

– Не берут они водку. Не берут. Ну что я могу поделать? А? – торопливо оправдывался парень, разводя руками, затравленно глядя на супервайзера. – Я к ним и так и эдак. А они…

– Ну, точно, баран, – горячился суперПавел, пуча белые в красных прожилках глаза.– С людьми общаться надо.

– А я не общаюсь что ли? – обиженно пробурчал торговый.

– Ты про акцию рассказывал?

– Рассказывал, – Геннадий печально вздохнул.

– И что ты там говорил?

– Ну, я… – промямлил парень, багровея и обливаясь потом.

Стас, ощущая, как заскребло, засосало внутри, робко приблизился к начальнику отдела и еле слышно пробормотал:

– Добрый вечер, Николай Алексеевич.

– Хм. Добрый говоришь? – Куприянов, который выглядел гораздо старше своих тридцати лет, оторвал от монитора плотное, землистого цвета лицо с бородавкой на переносице, с теменью под глазами, исподлобья, тяжело посмотрел снизу вверх на Стаса и тот почувствовал, как непроизвольно стал съеживаться, сжиматься, уменьшаться в размерах. – А заказы где? Сколько сегодня продал? – Куприянов стиснул ладонь Стаса в своей лапе.

Стас обреченно ответил и, не выдержав тяжелого, сверлящего, перфораторного взгляда, потупился, лицо запылало, зачесалось.

– Почему ты меня разочаровываешь? – прогнусавил начальник. – Ведь ты так отлично начинал. Что происходит Стас?

– Сто двадцать третий берут паллет водки, – стукнув папкой по ноге, выпалил Стас и тихо добавил.– Завтра.

Не сдержался. Проговорился. Да ну и ладно. Ведь возьмут же. Никуда не денутся.

– А почему не сегодня? – продолжал сверлить взглядом начальник.

Стас торопливо, долго и путано стал говорить, говорить, как бывало с ним на экзамене, когда он не знал точного ответа на билет.

– Ладно, иди, – проворочал начальник и, щелкнув мышкой, опять погрузился в тину монитора.

Стас тошнотворно легкий, сам не свой выскочил из кабинета и, сжимая в руке карманный компьютер, пронесся по коридору в общий зал, который напоминал зал ожидания на вокзале. В загонах, огороженных темно-коричневыми деревянными перегородками шуршали, шушукались припозднившееся торговые, считая деньги, раскладывая документы. Один из них сосредоточенно штамповал доверенности. У окна натужно скрипел принтер, выплевывая бумагу. К нему подбежал розовощекий толстяк в темно-синем костюме, схватил отпечатанную кипу с лотка и опять скрылся за перегородкой. А принтер продолжал устало скрипеть, плеваться. В углу на серой, миниатюрной кассе выбивала чеки женщина лет сорока.

– Наталья, я скачаюсь? – крикнул ей Стас, не останавливаясь.

– Давно пора, – весело прозвенела вдогонку секретарша.

У «качелей» – желтой, обшарпанной тумбочки, на которой змеились кабеля для синхронизации и чернели разъемы-подставки, завис неряшливо одетый (как путешествующий автостопом) парень с черной испанской бородкой и потертой сумочкой через плечо. Ну, сколько можно… Наконец парень, выдернув шнур, отпал, отошел в сторону.

Торопливо воткнув «палм» в паз округлой подставки, Стас вдавил кнопку на ней и замер, ожидая… «… Муравей к скачке готов… Идет загрузка муравья… Пожалуйста, ждите», – закружилось, замигало на серебристом экране. Что происходит Стас? Что происходит? Тем временем тревожно жалил начальственный гнус в голове Стаса. И вдруг те же самые слова вспыхнули на экране палма: «Что происходит Стас? Почему ты меня разочаровываешь?» Стас вздрогнул, отшатнулся, а когда осмелился взглянуть на экран, то увидел привычное: «Загрузка муравья успешно завершена».

Из приоткрытого окна тянуло гарью. Вечерний смог пеленал покатую крышу спортивного дворца. Душную кухоньку заливал ржавый, рыжий свет. Стас сидел в углу за столом, лениво ковыряясь вилкой в ризотто с овощами из близлежащего супермаркета. Оттуда же был вчерашний кусок копченой курицы и позавчерашний греческий салат в пластиковой коробочке. Катю хватало лишь на то, чтобы приготовить быстрорастворимую лапшу, от одного взгляда на которую Стаса с недавних пор стало выворачивать.