Катерина Авдюгин - Под Ним

Почему же это произошло именно со мной? Трудно сформулировать чётко. Говорят, что до 12 лет дети на себе проживают ошибки родителей. Возможно, я в какой-то момент устала слушать пусть и недолгие, но частые ссоры родителей и ушла через азарт попробовать новое лакомство в виде таблеток в бессознательное, таким образом показывая им, себе, да и всему миру яркое нежелание продолжать жить так, как живу. Детское здоровье – один из лучших показателей гармоничных или проблемных отношений между родителями.

*

Во время написания книги я изучала курс психосоматики, и сейчас могу с большей уверенностью сказать – та моя кома была вызвана семейными проблемами. Обсуждая со мной случай 1983 года, мама признавалась, что отношения с отцом именно тогда были на грани развода. Поэтому объяснить трагедию, случившуюся со мной, можно: я привлекла внимание родителей к себе, таким образом сохранив их брак.

*

Шло время, я неизбежно росла, а отношения между родителями ухудшались с каждым годом.

Снова и снова они принимали решение о разводе. Но всякий раз на сцене их жизни появлялась моя душа, сохраняя их брак. Неоднократные воспаления легких, больницы, антибиотики – всё это были рабочие инструменты моей души.

Но и я не всесильна. В 1986 году мои родители всё-таки развелись.

Мама начала учиться жить без отца, а он вернулся к бабушке, то есть к своей маме. Почти каждые выходные я проводила в гостях у бабушки и отца. Только благодаря ей у меня и оставалась возможность его видеть. К папе я испытывала безграничную любовь.

Каждый раз, когда выходные подходили к концу, я возвращалась к маме с тяжёлым сердцем. Я всё время думала о том, как было бы здорово жить всем вместе. Словно забыв об их разногласиях, я не осознавала, что возобновление семьи было бы хорошо только для меня, и то до первых повторов ссор. Они же – взрослые люди, которые так и не смогли договориться. Не смогли ужиться. Понять и принять друг друга. Мне казалось, что такого быть не может, или я просто забывала подумать об их чувствах. Лишь опиралась на свои, проявляя здоровый детский эгоизм.

Я любила отца всем своим существом. Любила его сильные руки, доброе сердце, чувство юмора. Любила искрящуюся улыбку, которая появлялась на его лице всякий раз, когда мы встречались. Я просто обожала, когда он подкидывал меня вверх. Так тепло и спокойно мне было с ним. Мне нравился его простой взгляд на жизнь.

Таких людей в стране, где я родилась, называют «душа нараспашку». Все заработанные за месяц деньги он мог отдать кому-нибудь в долг по просьбе друзей. Кого-то вызывался спасать даже посреди ночи. А еще, что тоже точно в его стиле – мог выйти на улицу с мусорным ведром и вернутся обратно только через трое суток. Он путешествовал в своих мирах и попутно предавал дом своей семьи: захаживал к другим женщинам, заводил с ними мимолётные связи, о которых знала моя мама. И, как я понимаю, сильно страдала. Он был добрым человека. Он жил не для себя, а для всего мира: кому-то помогал, с кем-то общался на важные для них темы, кого-то «спасал» иллюзией отношений. Видимо, ему казалось, что кому-то он был нужен сильнее, чем домашним, с которыми жил.

Заграничные диковинки, которые привозил маме, он с легкостью раздавал без её согласия жёнам друзей и приятелям. Словом, мог снять с себя последнюю рубашку только потому, что в ней кто-то нуждался больше, чем он. В этом и есть суть благотворительности: отдать своё тому, кому нужнее.

Отношения родителей длились всего 7 лет. Когда я смотрела на их семейные фотографии, мне казалось, что они созданы друг для друга. Но они своей жизнью распорядились иначе. Инициатором развода была всё-таки мама, но главной причиной стали папины «шалости».

Через некоторое время после развода мама встретила другого мужчину, за которого также стремительно вышла замуж. Они ждали появления на свет моей сестры.

Пришло время, и у меня открылась способность возвращаться в любой период своей жизни, задавать вопросы себе, вести диалог «взрослой Кати» и «Кати-ребёнка». В этом мне отчасти помогла школа психосоматики. Она же именно про состояния и объяснение их природы. Оглядываясь, погружаясь в прежние состояния, считывая ощущения в них телесно, я осознавала их по-новому.

Диалоги эти открывали для меня новые уровни восприятия событий прошлого. Они же научили находить в них зёрна мудрости и лучики прохождения уроков, на которые я опиралась, шагая по жизни. Если мне начинало казаться, что я не справлялась с полученными озарениями или со степенью сложности ситуации, психотерапия со специалистом помогала вернуться в самые тяжёлые моменты, чтобы проработать и их. Даже в такие, куда не пускало мое собственное сознание.