Елизавета Баюшева - Новейшие истории повседневности. Когда проза и стихи переплетаются…

– Могу я прочитать вам одно стихотворение?

– Можете, – ответил водитель, удивленно посмотрев на нее в зеркало.

– Кто-то разбудит меня на рассвете,

Но только не ты.

Кто-то зажжет все огни на планете, уронит к ногам цветы.

Кто-то попросит бушующий ветер пока помолчать.

И будет молиться на эти ресницы,

От страха дрожать.

Кто-то напишет нежные строчки, чтобы всю ночь повторять.

Кто-то, не ты, а случайный прохожий, просто захочет обнять.

Не для тебя буду я улыбаться и видеть счастливые сны.

Кто-то другой сохранит это счастье. Кто-то, но только не ты.

И не с тобой, и не для тебя, и не тобой я живу…

Кто-то другой есть у меня, кого-то другого люблю.

Линда замолчала.

– Здорово! Даже спасибо! – воскликнул водитель, улыбаясь. – Это лучшее, что я слышал за этот день.

– Автор Линда Миронова, – ответила Линда.

– Впервые слышу о такой, – водитель почти подъехал к ее дому, оставался всего один перекресток.

– Она не так известна, как Пастернак, но пишет уже давно. И любит Грузию, и переводила Шекспира когда-то, – голос Линды постепенно сошел на нет и растворился в шуме проезжающих мимо автомобилей.

Утром, выпив две чашки чая, черного и зеленого, Линда подошла к шкафу, достала небольшую книгу в яркой полосатой обложке, на которой было написано: «Миронова Линда. Мечты об идеальном. Стихи и проза».

Она достала пергаментную бумагу, завернула в нее книгу и вызвала курьера.

Надпись на пергаменте гласила: «Бару Total Vinil от Мироновой Линды на случай, если закончится Пастернак».

– Может, попробуем втроем? – спросил Макс и открыл бутылку светлого чешского.

– Может, сразу вчетвером? – спокойно ответила Дая. – Громовы давно намекают нам, что они в принципе очень даже «за».

– Да к черту Громовых! – психанул Макс и стал ходить по комнате туда-сюда. – Я видел их… да каких я их только не видел… Нет, Дая, что за чушь ты несешь?!

– А мне нравится Глеб. У него сильные накачанные руки, мне кажется, он мог бы очень сильно сдавить ими мои бедра… – нарочно начала фантазировать Дая, но Макс резко оборвал ее.

– Прекрати! – закричал он.

Дая подошла к холодильнику, открыла бутылку вина, подаренного теми самыми Громовыми на прошлый уик-энд, и налила себе немного в красивый резной бокал. Вопреки всяким правилам кинула туда два кусочка льда и снова села за стол переговоров.

Дая не любила секс, поэтому по большому счету ей было абсолютно все равно вдвоем, втроем он будет или вчетвером. Велика, конечно, вероятность, что вчетвером он будет в четыре раза хуже, чем когда вдвоем, а возможно, он все-таки окажется чуточку лучше, чем когда вдвоем.

– Макс, а что хорошего в нашем сексе и что плохого?

– Да ничего плохого, – Макс явно нервничал. Он никак не ожидал, что Дая будет так вовлечена в этот разговор.

Дая допила вино. И снова полезла в холодильник. Вино должно подаваться совершенно другой температуры, комнатной, где-то градусов шестнадцать – восемнадцать, по слухам, именно такая температура наблюдалась в старинных французских замках. Но Дая не очень любила французов, ненавидела теплые напитки и кидала лед даже в чай.

Пока Макс разговаривал по телефону с внезапно соскучившейся маман, Дая, глядя на таявший в стакане лед, вспомнила, как однажды примерно такие же кубики льда впервые почти растопили все очарование их брака. Возможно, потому что тогда Дая зажгла слишком много свечей. Или задавала слишком откровенные вопросы про катарсис? Или, насмотревшись соблазнительно-поучительных роликов и начитавшись многообещающих любовных инструкций, она решила, что мрачный февральский вечер идеально подойдет для любовного эксперимента, а он, как оказалось, совсем ему не подходил…

– Черт, кто только придумал напяливать на себя этот дико узкий и дико холодный костюм медсестры?! – чертыхалась Дая, безуспешно пытаясь найти перед, зад, вход или выход у этого сетчатого безобразия. – Блин блинский, уже почти восемь, а я еще не впихнула ни одной ноги в этот «медицинский лабиринт»! Если тут белый фартук, значит, сзади должен быть… должно быть хоть что-то, что будет ко мне крепиться, – нервничала Дая, продолжая вертеть свой костюм.

– Так, это кажется пилотка, только странная, откуда в ней дырка и колокольчик? Может, это не пилотка, может, это вообще не на голову?! – Инструкция! – закричала Дая и побежала в комнату искать упаковку от этого «прибора».