Марина Смирнова - Наследники Старплейс. Проза и стихи

© Марина Смирнова, 2017

ISBN 978-5-4485-5253-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

***

Мэб спрыгнула с крылечка – в эти прохладные зелёные дни жившие в Старом Парке кряквы начинали выводить из камышовых зарослей подросших птенцов – в кармане её форменного пиджачка лежала припасённая с завтрака булочка, и она очень надеялась, что сегодня всё достанется уткам, а не чайкам… Вот и Овальный Пруд с каменным причалом; слева под водой виднеется обросшее водорослями кольцо – легендарный основатель той самой школы, где учились Мэб и её старший брат Пебблс, привязывал лодку именно здесь. Абсалон Старплейс очень любил рыбалку и, будучи отменным колдуном, никогда не использовал волшебство, чтобы приманить рыбу. Он считал магию особой частью науки, «долженствовавшей помогать людям, дабы они никогда не теряли бодрости духа и не разучились смеяться и плакать».

Так значилось в его записках, в один прекрасный день изданных и ставших настольной книгой любого уважающего себя мага. Поначалу в Школе Чародейных Искусств занимались его собственные дети – а ведь хохотушка Леланд, она же миссис Старплейс, родила шесть мальчиков и шесть девочек! – однако со временем своих отпрысков стали приводить и местные жители. Кроме Чародейных Искусств, в этой необычной обычной школе были самые ординарные предметы – причём их изучали на совесть и в первую очередь. Допуск к урокам волшебства получали только те особые студенты , которые смогли добиться значительных успехов и показать на экзаменах определённый – и, надо сказать, весьма высокий – уровень традиционных знаний.

К обладающим особым способностям, а тем паче к собственным детям, Абсалон и другие учителя относились куда требовательней, чем ко всем остальным. Когда особые студенты приступали к изучению Чародейных Искусств, их сверстники слушали лекции – например, по Древнейшей Истории или Астрономии; вплоть до последнего времени крайне популярными были практические курсы «Целебные Травы» и «Кулинария сквозь века». Музыкальную грамоту преподавал Коллум, старший из двенадцати, охотно возившийся с детьми в свободное время; мало помалу он создал настоящий хор – на выступления по праздникам собирались все жители городка, кроме преподобного Мопса и нескольких прихожан; Мэтти, вторая из двенадцати, в шутку называла их «верноподданными». В церковно-приходской школе пастор учил детей читать, считать и писать, и, будучи человеком строгих правил, терпеть не мог шалостей и добивался полного послушания и абсолютной тишины во время уроков.

Волшебник пошёл по другому пути: учителя и студенты были одной семьёй – причём зачастую в самом прямом смысле, ведь почти все так или иначе были в родстве друг с другом. Само собой, в Школе Чародейных Искусств было всё, что полагается – и парты, и тесты, и дневники, и доски с мелом, и задания на дом, и оценки, и экзамены, и прописи, и столовая. И даже просторный двор с настоящим верёвочным городком, ведь детям полезно проводить как можно больше времени на свежем воздухе. Благо располагалась эта обычно-необычная школа на территории обширного загородного поместья, принадлежавшего некогда богатому и знатному роду Прайсов.

Последний хозяин поместья занимался административными делами Школы, и старый волшебник всегда говорил, что умение разбираться в счетах и общаться с чиновниками – это особый раздел Чародейных Искусств. По субботам Хэйл Прайс неизменно приглашал Абсалона составить партию в бридж и пропустить рюмочку-другую домашней настойки; под конец жизни он составил завещание и передал обширное поместье с парком и прудами в собственность Школы. В городке поговаривали, что толстяк был под заклятием – слухи эти распускали недоброжелатели, вроде «верноподданных» – никто не отрицал, что Абсалон был волшебником и имел весьма экстравагантные взгляды, однако он всю свою жизнь посвятил семье и своему детищу, время от времени выбираясь порыбачить.