Сергей Голубков - ПУНКТИР

Молодожены на своей свадьбе в Петрозаводске 25 января 1959 г.

Нина Павловна осмотрела меня внимательно с ног до головы, перевела взгляд на дочь и сказала: «Я бы просила вас, во-первых, подождать со свадьбой до окончания института. (Мне оставалось два года, Инге – год.) А во-вторых, хотелось бы понять, что это за парень. Отвези его в Разлив. Как Милица решит – так и будет. Меня не провожайте». Развернулась и ушла. Я понял, что, возможно, у меня будет очень строгая тёща. И стал интересоваться, кто же у нас мама. В то время мама была вторым секретарём горкома партии Петрозаводска Карельской АССР.

Инга трепетно относилась к поручениям мамы, поэтому в ближайший выходной мы отправились в Разлив. По дороге Инга дала вводную. Милица – это её тетка, родная сестра Нины Павловны. Её муж, дядя Костя, работал слесарем-инструментальщиком 7-го разряда на Сестрорецком оружейном заводе. Их сыновья, Володя и Олег, оба работали на том же заводе. Ещё была дочка Верочка, девчонка одиннадцати лет. «Ты не тушуйся, – успокоила меня Инга, – они люди простые». Но я был весь в напряжении от предстоящей встречи, от которой, возможно, зависело счастье моей жизни.

Приехали на станцию, Инга мнётся и показывает на магазин. Действительно, надо что-то купить, с пустыми руками в гости неудобно. Показываю на полку с вином, но Инга замотала головой – нет, не надо вина, купи что-нибудь покрепче. Водку что ли? «Старку»? Надо сказать, что к тому моменту я ни разу водку не пробовал, студентам она была не по возрасту и не по карману, если пили, то дешёвое вино. Но слово «Старка» я слышал, поэтому произнёс его уверенно, как человек, понимающий в этом толк. «Да, «Старку», две бутылки», – заулыбалась Инга.

Теперь можно и в гости. А вот и дом, большой, деревянный, двухэтажный на берегу озера Разлив. Это был дом родителей дяди Кости из Кронштадта, полученный молодожёнами в подарок в день свадьбы. Комнат много, но все они сданы дачникам. Правда, дело было в октябре, все дачники разъехались, поэтому семья жила свободно.

Человек существует для чего угодно, но только не для себя самого.

Дома нас встретили Ингина тётка и её дочка Верочка. Мужчины ранним утром уехали на рыбалку на Разлив, так у них было заведено по выходным. Но вскоре они появились с каким-то фантастическим уловом. Там было килограммов восемьдесят разной рыбы (лещей, окуней, плотвы), которую все взялись споро распределять – эту на продажу, эту на сушку, эту на готовку, эту в погреб на засол… И после этого женщины принялись готовить. Надо отдать должное и тётке, и её одиннадцатилетней дочке, и Инге – все они готовили здорово, а рыбу разделывали просто виртуозно.

К часу дня обед был готов и стол накрыт. За большим столом сидели дядя Костя, сыновья, Володя и Олег, я, две женщины, тетя Милица и Инга, и Верочка. Перед каждым мужчиной стояла поллитровка обычной водки и стопка, по объему соответствовавшая ровно одной шестой бутылки. Перед женщинами – по бутылке «Старки» и такие же стопки. А перед Верочкой – две бутылки пива, которое считалось, видимо, детским напитком.

Я Инге говорю – слушай, я водку не пью. Она смотрит на меня и отвечает – надо, деваться некуда. Первой свои две бутылки пива выдула Верочка, буквально за пять минут. Пришлось и мне – действительно, куда же деваться? Закуска, уха и другие блюда были такими вкусными, что водка проскочила легко и непринуждённо, и я наравне со всеми «уговорил» свою бутылку. Захмелел, конечно, но пьяным не был. К концу обеда дядя Костя, чрезвычайно выразительный мужчина, говорит: «Ну что, Инга, Серёга – парень наш. Берём!» И тут же – старшему сыну: «На тебе червонец, беги в магазин и купи ещё две бутылки, надо это обмыть, чтобы крепко было». Говорю Инге – я точно больше пить не смогу. А она опять отвечает – потерпи, никуда не деться. Думаю, что же придумать такого, а ну как вырвет, позору не оберёшься!

Но тут прибегает Вовка и говорит: «Пап, магазин закрылся на обед на два часа». Отец отвечает «Ну и дурак». Кто дурак, я так и не понял – продавец в магазине или сын? – но сообразил, что у меня есть шанс. Семья предложила нам, пока магазин не открылся, прогуляться, посмотреть на местную достопримечательность – «Сарай Ленина». Это был сеновал в доме рабочего сестрорецкого завода, где Ленин скрывался перед тем, как перебрался в знаменитый шалаш на берегу Разлива. Я согласно закивал головой, но, как только мы с Ингой вышли на порог дома, я схватил её под руку и – огородами, огородами, потащил на вокзал, на электричку.