Юлия Негина - Солнцепоклонница

Сергей, энергичный, спортивного телосложения брюнет с короткой стрижкой и круглым лицом, в чертах которого можно заподозрить пару капель восточной крови. Позже я узнаю, что он увлекается боевыми искусствами. Сергей доминирует в эфире, занимает обширное пространство за столом, разворачивается к собеседнику, приближается и отклоняется. Его скорость и нетерпение заставляют Mary, читающую текст, оправдываться: «Sorry, I’m still sleeping», – хотя она в порядке, просто это Сергей несется на болиде формулы один, а мы все расслабленно движемся в Бентли, не забывая наслаждаться окрестностями. Он, как выяснилось, учился, как и я, в лингвистическом, а в мечтах, как и я, – neuro scientist, именно эту профессию он загадал в игре. Информация о том, что загадал Егор, исчезла в карстовом провале моей памяти. Бесстрастный, словно вылинявший, голос, очки, черная футболка с логотипом компании, шелковой нитью переплетенная с кровеносной системой вежливость – это Егор, контактное лицо, он отвечал по телефону, он распечатывал нам материалы, он создал группу в Telegram. Наверно, для равновесия, у него яркая, боевая, сексапильная жена. «Предыдущая учительница боялась использовать Telegram, – говорит Сергей, – потому что он блокируется Роскомнадзором». Я не стала рассказывать, как недавно делала фоторепортаж митинга в поддержку Telegram в Москве, мы уже расходились.

Второй раз я не опоздала, но для того мне пришлось пересесть на метро, потому что скорость потока не имела никакого уважения к моему времени и планам. Зато опоздали все остальные. Моя Mary все в той же толстовке. В формате дежурного small talk жалуюсь ей на пробки. У нее две собаки-дворняги (ах вот откуда загаданный на прошлом занятии «ветеринар»! ), из-за них она переезжает из одного из самых красивых мест в городе в частный сектор – там будет двор вокруг частного дома, дешевле в плане аренды и удобнее для собак. Я обращаю внимания на круги у нее под глазами. Кажется, она не высыпается и не верит в макияж.

Мой безусловный фаворит Артем, тот, что с пирсингом, весьма лингвистически одарен. С его легкой руки treacherous rapids из опасных скоростей, моя недодуманная версия, превращаются в пороги на горной реке – вариант перевода после сверки с google translate, или чем он там пользуется…. Кто, собственно, у кого учится?

У него красная клетчатая рубашка и широкие брюки карго. Мы на все лады мусолим тему «Comfort zone». Он говорит, что с трудом заставляет себя прийти в «Сбербанк», чтобы забрать новую карту, или за покупками в супермаркет. «То есть все, что не является креативным, делать не хочется?» – «Не то чтобы я такой креативный, нет». – «Просто ленивый?»

Эти люди вдохновляют меня так, что во мне рождается сказочник, кот-баюн. В моей голове – доисторический бульон с потенциалом самозарождения историй. Простодушно разделенная с товарищем байка обогащает, расширяет пространство, которого как ни крути, всегда мало, хоть ты в офисе, хоть во дворце, хоть мерить его собственной черепной коробкой. Тянет выйти за свои пределы. Рассказываю то одно, то другое, то небрежно, то слегка волнуясь – четверо моих слушателей замирают, я ощущаю, как их взгляды прочно прилипают к моему лицу. Согревающий, почти осязаемый интерес течет на меня из внимательных, улыбающихся глаз Артема.

Уж и не вспомнить, как и почему я поселилась в этом доме. Все окна тут на север, и зимой комнаты такие сырые, промозглые, что не согреть ни камином, ни электрообогревателем, хоть костер разводи. Ветер так завывает под крышей, так гудит в вентиляционных трубах, что не отличишь от лязга дверных защелок и стонов местных привидений, а их здесь хватает. За домом – кладбище. Небольшое, на шесть могил.

Весной там буйно расцветает сирень, и я не могу удержаться от искушения вынести туда столик и пить чай по утрам. Весной тут больше жизни, чем в центре мегаполиса. Щедрое великолепие ошарашивает после полугода безжизненных сумерек, вымораживающих за ненадобностью способность осязать и обонять. И вот здесь, все вместе, одновременно – бело-розовые яблони, жемчужины ландышей, канделябры каштанов и, конечно, сирень – изысканное, ароматное подношение в награду за пережитую зиму. Каждый куст – гигантский букет, белый, сиреневый, лиловый, россыпь мелких, как рис, цветочков или крупные, породистые, тяжелые грозди. Преодолевая смущение и уколы совести, ломаешь ветки, воровски уносишь в дом, ставишь в воду и вдыхаешь, зажмурившись, каждый раз проходя мимо.