Рома Джин Эйр - Между солнцем и луной. Что всего дороже

Моя милая соседка, видимо, как обычно задела лбом низкий шкафчик, висящий над раковиной, время от времени мешающий ей вымыть посуду. Кое в чем она была постоянна: одной рукой держась за ушибленную голову, второй она всегда могла ловко расставлять чистые чашки на нижнюю полку.

Потому что только так я могу дотянуться до них, не вставая на табурет.

Когда я только переехала в Осло, я бралась за любую работу, не заботясь ни о чем, кроме денежного вознаграждения и наполненности выполняемой мною работы.

Ариана, моя милая Ариана.

С ней мы познакомились на одной из полуподпольных фотосессий, где она была и визажистом, и второй моделью. Её огромная косметическая сумка весила, наверное, как моя отрезанная нога, а может и вовсе как все мои камни на сердце, которые она незаметно для самой себя по одному выбрасывала за пределы Солнечной системы, произнося слова одно за другим, обращаясь ко мне.

Она моментально стала моим самым интересным и наполненным врéменным другом, поправляя мой подготовленный лук цвета марсала, попутно озвучивая просьбы помочь застегнуть пуговицы её горчичной рубашки, расположенные на спине.

Молодая девочка фотограф, которая в этот раз давала указания о том, как лучше встать, как лучше сесть, как лучше повернуть голову, как обрести смысл жизни и не вздернуться прямо на этой люстре, просто собирала портфолио.

Отчасти приятно осознавать, что на двадцать первой её работе будут выведены имена двух случайных незнакомок, за пару сотен крон пытающихся помочь юному таланту стать на мизерный шаг ближе к мечте всей её жизни.

Models:

Ariana Hansson

Ingebjørg Linnæa Odden

Грубоватые для девушки черты лица Ариана мастерски скрывала макияжем, обращая недостатки в достоинства. В перерывах между кадрами она рассказывала мне о том, в какие цвета она красилась и в какие еще только хочет облачиться.

– Я ненатуральная блондинка, – её грубоватый голос тягуче льется, заполняя каждый уголок комнаты для съемок.

– Хм, я как бы никогда не была от природы рыжей, – ухмыляясь, отвечаю я.

– Но это не рыжий, это же медный.

На секунду замираю, потому что эта простая брошенная фраза летит прямиком в сердце, которое именно это и пыталось сказать каждому встречному, кто осмеливался назвать меня рыжей.

«Это не рыжий, это медный, пожалуйста, присмотрись внимательнее!»

Именно это каждый раз кричало моё нутро, но рот непременно молчал, стискивая губы и заставляя делать легкий кивок головой.

– Да, это медный, – если бы я расплакалась прямо в этот момент, думаю, это даже не показалось Ариане странным.

Потому что Ариана тоже в общественном понимании немного странная. Она высокая, выше меня на все полторы головы, хотя она отрицает обратное, («Инге, метр восемьдесят четыре это не так уж и много»), немного нескладная, странно пошитой одеждой обыгрывает свои широкие плечи и каждый божий день проделывает сотни упражнений на ягодицы и бедра, чтобы поддерживать и без того тяжело достигнутый округловатый вид. Потом в эти же формы она ставит сама себе укол, зная, что я умею, но не люблю шприцы и иглы, уродливо растущие из них.

Только я знаю, сколько времени она тратит на стандартные процедуры, проделываемые каждой девушкой на протяжении всей своей жизни. Депиляция, био-выпрямление, макияж, пучковое наращивание ресниц, укладка, пилинг, инъекционная косметология, плазмолифтинг, даже элементарная коррекция бровей.

У нее бездонные янтарные глаза, и единственное искусственное в ней – это ненатурально аккуратная грудь второго размера.

И у неё есть член.

Ариана – моя янтарная девочка с членом.

Не заметить это, когда вы остаетесь в одном нижнем белье в маленькой комнатке, отведенной под «гримерную», переодеваясь в обыденную одежду, весьма затруднительно.

Её молчание говорит обо всём.

Её полуприкрытые глаза, так отчаянно пытающиеся удержать ненужные слёзы, минуту назад заметившие на себе прожигающий взгляд напарницы по съемкам, говорят обо всём и одновременно молчат.

Её сжатые губы, сомкнутые так сильно, будто они сдерживают тысячигерцовый крик, молчат.

Молчат и кричат обо всём.

– Я должна сказать какую-то особенную фразу? – поправляю бюстгальтер и беру расческу в руки. – Или я что-то делаю не так? – парой взмахов массажкой укладываю свои кудри на левый бок.

Она нервно перебирает неподтянутый чулок на правом бедре, а её опущенная голова не может найти сил повернуться в мою сторону.