Рома Джин Эйр - Между солнцем и луной. Что всего дороже

– Ариана, ты самая красивая янтарная девочка, которую я встречала в своей жизни.

Посмотри на меня.

Поднимает на меня голову боязно, впивается в меня своим взглядом, а от моих рук, водруженных на её плечи, оживает и оттаивает, превращаясь в ту Ариану, которую я по-своему и очень сильно люблю.

Ариану, которая не упускает возможности звонко шлепнуть мой зад в одном белье по утрам;

Ариана, которая может целовать меня в засос, когда я ужинаю, демонстрируя свой действительно длинный и юркий язык;

Ариана, которая одновременно засовывает четыре мальца в меня, только потому, что «интересно, а войдет ли четвертый»;

Ариана, которая плачется на моем кресле, если у нее что-то не получается или изливает душу, от того, что очередной козёл, который «вроде её любил или вроде она любила его», разбил ей сердце;

Ариана, которая может усадить меня на кухонный стол и начать делать мне массаж икр, потому что я в очередной раз потянула их на тренировке, и это не требует отлагательств, потому что ровно через полчаса у неё свидание, а бросить свою Инге с вечно больными ногами она просто так не может;

Ариана, которая может залезть под стол, пока я усердно работаю и звонко печатаю текст на ноутбуке, и начать там работать языком, а после говорить, что я слаще сахарной ваты;

Ариана, которая с удовольствием и во всех красках рассказывает мне подробности её «вчерашнего тройничка» с парнями из «ManiaModel», максимально правдоподобно пытаясь описать вкус обоих любовников;

Ариана, с которой раз в три-четыре дня мы готовим новое блюдо, строго следуя рецептам из купленной нами на распродаже поваренной книги;

Ариана, у которой пальцы созданы для того, чтобы глубоким фингерингом срывать с меня одним за другим оргазмы, и после называть её «первооткрывателем зоны Графенберга»;

Ариана, которую бог спустил с небес для того, чтобы она мастерски состригала и перекрашивала мои волосы по моему хотению;

Ариана, с которой два часа выбираешь одежду, для того, чтобы отправиться на очередную творческую тусовку, весь вечер исполняя роль её второго пилота, и помогая ей цеплять латентного вида красивых молодых людей;

Ариана, которая помогает мне сушить яблоки и покупать на блошиных рынках специи и вычурные цветы, чтобы потом я могла сделать на их основе собственноручно чай, а после пить его, сидя прямо на полу нашей маленькой кухоньки, пока дым от сигарет уносится с ветром через открытое окно прямиком в ночной Осло;

Ариана, которая внимательно и увлеченно слушает очередную подобранную мною песню и следит за новой придуманной мною же связкой, абсолютно ничего не смысля в этом, и попутно называя «гранд батман» дерзкими размахиваниями ногами, а «пор де бра» неестественными перегибами туловища;

Ариана, которая любит, когда я читаю ей в слух, особенно собственные стихи, любит, когда я, немного хмельная от бутылки вина, которую мы так долго выбирали для проведения вечера четверга, взбираюсь на табурет и начинаю декларировать Маяковского или раннего Бродского, потому что она знает, что я родилась и выросла в России, но никому никогда не расскажет;

Ариана, с которой можно ходить по квартире абсолютной голой или в одной вытянутой серой майке-алкоголичке, сверкая сосками, которые та норовит обязательно поприветствовать, в ответ подставляя свою силиконовую грудь для ответных «жамканий»;

Ариана, которая сжимает меня, пока я нарезаю овощи для салата, попутно делая утренний кофе; которая обнимает меня ногами, пока мы смотрим фильм Кубрика или Нолана, а её член упирается мне в поясницу; которая слушает со мной музыку, лежа на полу, отпуская хвалебные комментарии нашему новому разветвителю для наушников, купленный нами в Икее по акции; с которой во времена моей лютой бессонницы мы устраиваем фотоссесии во всех свитерах подряд, что хранятся в нашем шкафу-купе; которая заставляет меня разглядывать случайных прохожих, когда мы выходим на прогулку, потому что «ба-а-а, Инге, смотри какой персичек!», потому что «боженька видимо наблюдает за тобой, малинка, смотри-смотри, СМОТРИ, какие у него ножки!»;

Ариана, которая ненавидит использовать свой член по интимному назначению, (потому что «нет вагин во всём Осло, которые мне бы хотелось оттрахать до смачного сквирта»), но, по её словам, минеты в моём исполнении она считает манной небесной, а свой член она предлагает чуть ли не каждый божий день, если у меня скверное настроение, потому что:

«Инге, солнышко, тебе нужен член!»