Аня Воронцова - МАКСимум

Аня Воронцова

МАКСимум

Повесть

Ты весь мой свет, вся ясность бытия.

Но я не знаю, где ты – вот в чём сложность.

И нет цены, которую бы я

не заплатила за одну возможность

узнать тебя в толпе, изо всех сил

обнять опять, при всех, в метро московском,

чтоб тоже ты в себе меня носил,

чтоб помнил, как Париж о Маяковском.

Писала она на случайной бумажке, найденной в рюкзаке. Вагон трясло, иногда на неё ненароком наваливались попутчики, заставляя и без того непокорные буквы плясать ещё пуще.

Если набрать в параметрах поиска социальной сети ВКонтакте «страна Россия» «город Москва» «пол мужской» «возраст от шестнадцати до двадцати» и имя «Максим» система выдаст ссылки на страницы более семидесяти тысяч пользователей. Нет. Она не найдет его. Это просто нереально. С таким-то количеством информации. Имя. Просто имя, причём не такое уж редкое. И город. Огромный город. Мегаполис. Она не найдет его. Для того, чтобы это случилось, должно произойти чудо.

И она готова была чудо сотворить. Своими руками. Уже больше месяца каждую свободную минуту она посвещала тому, что просматривала все эти профили, личные данные, бесконечные фото каких-то совершенно незнакомых людей, с Красной площади, с ВДНХ, из столичных клубов и баров, с солнечных пляжей…

Она искала его. Потому что не хотела и не могла смириться с тем, что им не суждено встретиться вновь. Она не была уверена, что ей удастся изменить судьбу. Она просто попыталась это сделать.

«Надо брать от жизни максимум. Нас с детства приучают довольствоваться малым. Воздушным шариком вместо огромного конструктора, маленькой конфетой вместо большого торта. Потому что так удобнее. Меньше претензий – меньше проблем. У родителей. У начальства. У государства. У всех. Но это неправильно. Жизнь одна. И нужно учиться спасать её краски в своих глазах. Каждый миг.»

И она начала свои великие поиски.

В день удавалось просмотреть от трехсот до пятисот профилей. От всевозможных московских Максов рябило в глазах. От их друзей, подружек, родственников, накрытых столов, мотоциклов, автомобилей с открытой дверцей. Она даже составила мысленно небольшой топ самых излюбленных сюжетов для фото в соцсетях. От странички к страничке её надежда то почти погасала, то крепла вновь, как свеча на сквозняке.

Чудо – это событие, которое случается, несмотря на свою крайне малую вероятность.

Они познакомились минувшим летом в Крыму. В двадцати пяти километрах от Евпатории на золотистом степном побережье среди живописных мелководных лиманов, покрытых тонкой переливчатой корочкой розовой соли, хрустящей под ногами, как лёд или сахар, располагается небольшой курортный посёлок Поповка. «Попiвка» – белым по синему на разогретом солнцем дорожном указателе.

Тоска, завораживающе прекрасная, нежная, пронзительная как мелодия саксофона под аркой Главного Штаба пробуждалась в ней с каждым воспоминанием. От шоссе к берегу моря мимо заброшенных пустых участков с табличками «продаётся», пыльных заборов и причудливых каменных лабиринтов недостроенных зданий ведёт асфальтированная дорога. Справа от неё на кирпичной стене небольшой гостиницы, глядящей в степь, можно увидеть странные сюрреалистические рисунки и прочесть надпись «Save water, drink wine». Ввиду дефицита пресной воды в Крыму это весьма остроумно.

«Zаяц have a nice trip to Kazantip.» Безграмотая надпись краской на одном из заборов. Чья-то претензия на вечность.

Три улицы Поповки – Новая, Морская и Рыбалко тянутся вдоль морского берега. Каждый домик здесь – это небольшой отель, их великое множество, подешевле, подороже, на любой вкус, но большая часть хозяев теперь переживает кризис; в прежние времена от туристов не было отбоя, особенно в августе, когда жаркими звёздными ночами по всему пляжу гремели легендарные дискотеки Казантипа. Украинская Ибица. Тысячи тел, двигающихся в такт музыке, несущейся и мощных динамиков, тысячи рук, простёртых в чёрное крымское небо, феерия разбегающихся огней. Восторженные возгласы людей, одержимых своим мимолётным, но бесконечным и бесконтрольным аффективным счастьем от наркоты, алкоголя, света, звука и взаимного обладания; фигуры, бросающиеся с разбега в ласковые черноморские волны, целующиеся на пляже парочки – запретный и пленительный праздник жизни, закончившийся с приходом российской власти… Нынче Казантип уже не тот. Да, конечно, люди продолжают приезжать сюда, но уже не за цветными впечатлениями шальных танцевальных ночей, а за тихими воспоминаниями о былом, за романтической ностальгией.