Александр Староторжский - Райские ботинки и Жареная кобра

Ну ладно. Сели в поезд. Поезд был почти пуст. Девушка изящно села напротив меня, и сразу же отвернулась, чтобы не встретится со мной взглядом… Демонстрируя полное отсутствие интереса ко мне…

Вообще, мне это всё надоело, и даже стало слегка раздражать. С некоторых пор, у молодых девушек, при взгляде на меня лица становились скучными, разочарованными… Глаза тускнели… Я понимаю, что всему своё время: мне 60 лет, я среднего роста, очень полный, у меня седая борода… И иначе смотреть на меня они не могут. Правда утешало, что 30 лет назад, я встречал взгляды весьма заинтересованные, даже горячие, и даже пламенные! (Клянусь!) Но это было 30 лет назад… А сейчас… Ну, не могу я спокойно отнестись к тому, что происходит! Не могу! Мне плохо, тяжело, тоскливо… И я обиделся на всех девушек сразу!.. И, в свою очередь, тоже решил на них не смотреть. Краем глаза я наблюдал, какое впечатление это на них производит. И быстро убедился, что никакого. Это меня серьёзно разозлило, и я решил сменить тактику: я ловил случайный взгляд какой-нибудь цветущей девицы, и, неожиданно для неё, сморщивался, будто бы от отвращения к ней… Отворачивался от неё с брезгливо перекошенной физиономией, и до следующей станции выражение лица не менял… Вот это подействовало! Девицы терялись, бледнели, самодовольство оставляло их, и они изо всех сил пытались понять, почему произвели на этого мужчину в возрасте (на меня, то есть), такое неприятное впечатление? Они пытались заглянуть мне в глаза, растерянно озирались, поправляли одежду, красились,

– но ситуация не прояснялась… И на следующей станции они выходили в полном потрясении и изумлении… Как так? Старый гриб, недостойный поцеловать землю у их туфелек, с явным, отчётливым презрением отнёсся к их молодости, яркой красоте, прелести, и даже не пожелал посмотреть на них, чтобы до конца жизни запечатлеть в своей памяти эту встречу, и с трепетом восторга вспоминать её в своей окончательной старости?! Как так?! Почему?!

Обычно я не очень злоупотреблял этим приёмом, но сидящая напротив девица жгуче провоцировала меня на него. Я хотел его немедленно применить, но почувствовал, что наклёвывается новый, необычный вариант: девица вдруг очень захотела, чтобы я на неё посмотрел, и я понял почему… Вовсе не потому, что я её очаровал, а просто все эти самодовольные, неземные красавицы нуждаются в постоянном самоутверждении… Они секунду не могут прожить без заинтересованности со стороны мужского пола… Казалось бы, если ты так уверена в себе, зачем тебе нужно, чтобы на тебя постоянно восторженно пялились? А вот нужно и всё! Как наркоману нужен наркотик, совершенно так же.

Так вот девица изо всех сил пыталась поймать мой взгляд, привычно привести меня в восторг, а потом равнодушно отвернуться, удовлетворив свою потребность в восхищении… Но! Нашла коса на камень. Девушка волновалась, ёрзала, вертелась на месте, а я безжалостно смотрел на метр правее её. И своего добился. Постепенно с лица её исчезла гнусная маска хищной покорительницы сердец. Девушка стала печальной, беспомощной, кроткой, и именно поэтому по-настоящему привлекательной. Сейчас, в обаянии скромности, она могла действительно покорить сердце любого приличного мужчины. И если это выражение лица она сохранит хоть на час, то жизнь её, безусловно, изменится к лучшему.

Да, я сознаю, что вёл себя не хорошо, жестоко… Но кто знает, может быть я дал этой девушке путёвку в жизнь! Разве это не главное?

…Выстрел! Бах! Я вылетаю из какой- то черной ямы и взмываю над Москвой! У меня розовые крылья и чудесное настроение! Кто- то крикнул вслед: «Поищи русское счастье!». Ха-Ха! Я не дурак! Я не буду искать то, что давно исчезло! Я просто полетаю! Откуда у меня крылья? Не знаю! Лечу и все! Где я? А, над родной консерваторией, в которой я когда- то учился! Привет, старушка! Вот он, я! «Не шуми!» -тихо прошептал кто-то. Правильно, шуметь в святом месте не нужно… Я умолкаю…

Как я в первый раз посмел войти к своему Учителю – я не понимаю. Меня трясло. Он был знаменитостью огромной. Почему он взял меня к себе в класс – загадка для меня. Я чуть с ума не сошел от радости и изумления!

Как удивительно я провел четыре года в стенах консы! Как я был счастлив! С каким наслаждением занимался! Не передать!

Все!

Улетаю!

Прилетаю!

Где я?

Я сижу в каком – то сквере и смотрю на дорогу. Мимо меня медленно проезжает длинная черная машина, дипломатического типа. В ней возят богов. Наверняка она бронированная. Где – то в середине спрятаны пушки, пулеметы, огнеметы… Машина, сверкая черными боками, уезжает. Уехала. Кругом красивые дома. Тихо. Мне кто – то шепчет на ухо: « Несколько десятков миллионов сидят в болоте, стонут, кричат от боли. Огромная сила, которая может им помочь, известна. Но у этой силы другие планы. Она смотрит на сотни лет вперед и ей не интересно, что у нее делается под носом. Ей жизнь этих людей несчастных мешает. Они ей не нужны. Что скажешь?» Я заорал: « Пусти!!!». И улетел.