Александр Староторжский - Райские ботинки и Жареная кобра

– Летим! – сказал Евгений Николаевич, и они с Гансом оказались в небе над Рязанью.

– Хочешь облететь свой город? – спросил Ганс.

– Нет! Я хочу в Москву! – крикнул Евгений Николаевич, и море огней вспыхнуло под ними. Кремлёвские орлы и звёзды пылали ярче всего.

– Нет! Нет! Летим отсюда! – крикнул Евгений Николаевич, и унёсся в не очень ясном ему самому направлении. Ганс едва поспевал за ним.

Остановились над Тверской. Она тоже была ярко освещена, но почему-то преобладали огни лиловые, мрачные. Евгений Николаевич указал Гансу на маленькое, симпатичное здание:

– Знаешь, что это? Это Литературный институт! Я учился в нём! Как было хорошо! Прощай учитель! Прощай! И спасибо тебе за все!

– А с Пушкиным ты не хочешь поговорить? – улыбаясь, спросил Ганс.

– Это возможно?! – вскрикнул Евгений Николаевич.

– Конечно! Он ждёт тебя!

Две красные молнии сверкнули над Москвой, и Евгений Николаевич, и Ганс исчезли в бархатно-синих глубинах космоса.

Через неделю после смерти Евгения Николаевича, на даче, в его комнате, где лежало тело, появились участковый Макаров, и фельдшер скорой Эдик Ухов. Их вызвали соседи Евгения Николаевича, встревоженные запахом, идущим со стороны дачи. Да, и самого Евгения Николаевича давно не было видно. Как так? Каждое утро он поливал цветы, а теперь вот исчез! Да и запах необычный!

Когда Макаров и Ухов вошли в комнату, где лежал мёртвый Евгений Николаевич, они зажали носы, осмотрелись, и всё стало им сразу ясно. На столе коробка с инсулином. На шее мертвеца висела железная пластинка с надписью «Диабет»… Ну, вот и всё!

Приступ, коллапс, смерть. Случай банальный. Да и нога распухшая, чёрная, гнилая. Ну, что… Составили документы, положили их в карманы, и осмотрелись.

Ухову понравились лакированные, концертные полуботинки покойного, и он забрал их себе, в надежде продать… А Макаров спрятал в сумку фото жены и дочери Евгения Николаевича, в поразительной по красоте рамочке. Он планировал это фото из рамки выдрать, и вставить другое – голой артистки Клаудии Кардинале, которая будила в нём сексуальную энергию. Макаров позвонил куда нужно, его заверили, что тело в течение пяти часов заберут, и участковый вместе с фельдшером ушли к своим машинам. То, что они сделали, было делом обычным, и преступлением не считалось.

Правда, в пути с ними произошли странные вещи. В машине фельдшера произошёл взрыв, неясного происхождения, и воришку, обожженного с головы до ног, едва спасли.

А участковый увидел на шоссе старуху Зайчевскую, торгующую яблоками, и пытался её изнасиловать. Однако, мужики, стоявшие с ней, и торговавшие картошкой, забили участкового насмерть. Они не хотели, но почему-то так получилось. Странно, правда?

И ещё одна интересная вещь произошла. В Минздаве, в кабинете одного из начальников, пили редчайшее итальянское вино. Это был подарок известного олигарха Г. Прислал он целый ящик, поэтому, пили много, и с удовольствием. Поскольку слово «экономия» презирали. И в данном случае, и вообще! Когда третья бутылка была выпита, с чиновниками стало происходить что-то странное: вдруг, у всех заболели животы, и началась коллективная рвота. Никто не мог понять, как это могло произойти? Богатейший Г. которого обследовали, и капитально подлечили, буквально за копейки (600 тысяч рублей за 10 дней. Мелочь!) Прислал своим спасителям какую-то химическую дрянь! Как можно?!

Сотрудников Минздрава увезли в госпиталь, но в процессе выхода из здания, на лестнице поскользнулась в собственной рвоте одна очень значительная дама… Поскользнулась, и упала, ударившись головой об урну. Но всё обошлось! И дама, и урна остались целы! Но это ещё не всё. Когда отравленные чиновники покинули Минздав, в одном из кабинетов, загорелся сначала портрет Пирогова, а потом портрет Вишневского. Сине-красные струйки огня разбежались по всему зданию, по дороге вырастая в гигантские волны пламени. И здание сгорело дотла! Жаль! Очень жаль! Правда, не все так думают! Но это неважно!

И ещё момент, довольно любопытный! Загадочными красными молниями, мелькнувшими над Москвой, заинтересовался знаменитый институт Космических исследований! Пожелаем этому научному гиганту успехов! Правда, половина гиганта находится под следствием, но разве такая мелочь может помешать другой половине идти своим ярким, оригинальным, единственно правильным путём?!

Я стоял на платформе метро, ждал поезд… Краем глаза уловил, что рядом со мной встала девушка, кажется, очень красивая… Я мгновенно оглядел её, и понял, что это действительно так. Очень красивая, стройная, волосы потрясающие… Единственное, что ужасно портило её, это выражение её лица: грубо-самодовольное, жёстко-высокомерное, самовлюблённое… Что ещё? Ещё читалась на этом лице попытка придать всему облику своему царственно-неприступный вид… Желание дать понять, что она случайно, временно здесь… Что её остро ждут элитарные мужчины, элитарные машины, элитарные курорты… И что простые смертные не имеют права даже смотреть в её сторону… Плебейский интерес оскорблял её…