Северин Виноградский - Сны и кошмары фермера Сведенборга

Запущен протокол BCM 128-22-64/45 Загрузка Narrative 545/76—2 – Пипл-Мор.

Свет сменяется кромешной тьмой, а озноб мягко переходит в жару, точнее, в духоту. Доктор Скариман поправляет холодную сталь нашивок на лацканах и поднимает руку в приветствии. Глаза агента мерцают электронным блеском. Чёртовы работники спецслужб не меняются, соблюдают приветствия, даже если человеческого в них совсем не осталось. – «Над чем работаете, доктор?» – Этот кибернетический урод прекрасно всё знает, непонятно зачем они используют архаические пережитки вроде формальных вопросов. – «Да так, работаем над популяцией порядочных бюргеров. Второстепенный проект, уровень секретности минимальный», – доктор чувствует, как по его нейронам пробежался луч сканера. – «Разработка кормовых культур является проектом первостепенной важности», – офицер нервно поправляет верхнюю пуговицу кителя. Доктор ненавидит симуляции эмоций, они всегда выводят из равновесия. – «Желаете отчётность»? – «Меня интересуют некоторые детали». – «Мы увеличили процент жировой ткани, немного понизили уровень тестостерона». Агент подходит к веренице клонов. Они стоят на коленях, а их туши покоятся в специальных салазках. Питательные трубки через ротовые отверстия проникают сразу в пищевод, а трубки для отходов тянутся из анальных отверстий. Агент щупает бока ближайшего бюргера. – «Что за способ кормления, не экономичней ли действовать внутривенно»? – «Так надёжнее прописываются орально-анальные рефлексы. Обеспечивает высокий уровень чревоугодия и сексуальной зависимости». – «Реакция на боль?» – «Четыре целых, семь десятых. Что на две десятых больше, чем в предыдущей популяции. Поверьте, сэр, в кабинете стоматолога они превратятся в визгливых, дрожащих тварей, а если запустить эпидемию…» – «Подобные фантазии не в вашей компетенции», – обрывает агент. – Даже при отсутствии эмоций высокомерия в этих андроидах хоть отбавляй. Доктор сжимает зубы, изо всех сил пытаясь изобразить равнодушие. – «Я же должен учитывать варианты». – «Что с трансцендентной чувствительностью?» – «Это всегда трудно предсказать, пока субъект не активирован». – «Так активируйте». – Агент нетерпеливо дёргает плечами. Щелчок тумблера на салазках. Жирные складки на боках бюргера мелко трясутся, и он открывает белёсые глаза: «О-о-омм. О-м-м-м. Х-холодно. Д-дорогая, дай мне костюм. С-слуга народа. П-пространство демократии. Попкорн детям. Будущее без сахара не для нас. Дай мне кусочек, покажи смысл. О-о-мм». Доктор вынимает из кармана кусочек сахара и кладёт в рот бюргеру. Глаза существа закатываются, а изо рта стекает густая полоса слюны. Бока трясутся так, будто внутри тела работает мотор. – «Мягкое небо. О-о-м… моё, моё. Предрассветный сон в ожидании хрустящей газеты. Утренний кофе. К-крахмала, дай мне его, моя Королева. Гладь меня, трогай, пока я смотрю на звёзды. Комета ещё далеко, мы ещё успеем собрать урожай. Весёлый праздник. О-м-м-м. О-м-м-м. Сахарный радиоэфир глушит вакуумный шум кометы. Возьмитесь за ру-уки и откройте рот, ядерной зимы не будет». – Бюргер шумно дышит, его член набухает, выплёскивает желтоватую лужицу, и тело расслабленно замирает в салазках. – «Что с ним?» – ледяным тоном спрашивает агент. – «Он-н умер», – доктор нервно сжимает кулаки в карманах халата. – «Вы в курсе, какие ресурсы заложены в этот проект?» – «Поймите меня. Так получилось, ген лосося, который мы поместили в конструкт, вызвал осложнения при употреблении сахара». – «Но на сахаре вы завязали все основные инстинкты!» – Как же похоже чёртов агент изображает укор! – «Д-да, но я исправлю, немного радиации и…» – «Никакой радиации, вы что, задумали погубить всю популяцию?» – «Дайте мне ещё времени», – молит доктор. – «Проект доктор Скариман 679 закрыт». – Агент достаёт маузер, щелчком сбрасывает предохранитель. Крик. Выстрел. Свет.

Протокол BCM 128-22-64/45 выполнен. Narrative 545/76—2 – Пипл-Мор отредактирован.

Хобот Эгрегора с хлюпаньем оторвался от пупка Сведенборга и скользнул в пространство клетки. Несмотря на кошмар, Сведенборг дрожал от ощущения Гармонии и удовольствия. Запах слизи и тел фермеров ласкал ноздри. Старик медленно поднялся, нашёл своё рубище и натянул его. Странный контакт, тяжёлый. Но это всё не важно, ведь он, Сведенборг, всегда будет тут, на замечательной ферме, а кошмары его не касаются – мало ли как Эгрегор мыслит реальность людей, не меняющих цикл?

Старик, гордо выпрямив спину, проследовал к двери, и она открылась, призывая к выходу мягким светом. Всё пространство фермы ощущалось физически после контакта: активировался новый орган восприятия, позволяющий знать-слышать, как растут трава и деревья, а пчёлы садятся на соцветия клевера; кожей Сведенборг чувствовал, как прохладные воды реки, изгибаясь, обнимают бока рыбин и щедро делятся кислородом, проходя через жабры. Вальдшнепы, аисты, мыши-полевки, жуки-скарабеи, маисовые поля и другие фермеры – всё находилось в Гармонии. Старик испытал ощущение невероятной свободы. Как здорово, что к нему нельзя привыкнуть! Сколько было контактов? – Несчётное количество. Эгрегор, необъяснимый и непознаваемый, творит реальность фермеров и других обитателей фермы, из раза в раз создавая великое приключение.